- В программе было мало чего от мастер-класса и урока. Скорее, он напоминал концерт. Вы давали ребятам какие-то советы во время репетиций?
- В мастер-классе я даю детям возможность почувствовать сцену и уповаю на то, что такие встречи меняют судьбу ребенка. Это не совсем мастер-класс — это немножко лекция, концерт, встреча. Я сам всех отслушал и каждому сказал несколько пожеланий и замечаний, особенно это касается фортепианной музыки.

- Сколько времени занимают репетиции, например, «Полет шмеля» в шесть рук?
- Девочки готовились две-три недели, а потом мы отработали два раза. Девчонки молодцы, играли так быстро, что я за ними угнаться не мог.

- На ваш взгляд, какова подготовка детей в регионах?
- Одна из самых сильных. Мне было очень приятно, что здесь играли Рахманинова, ведь я часто слышу, что детям дают играть неоклассику из фильмов, композиторов, которых я толком даже не знаю.

- Что вас сподвигло на проведение этих мастер-классов?
– Извините за высокопарность, но мне хочется сделать что-то полезное. Если хотя бы один ребенок после моего мастер-класса не бросит музыку, значит, от этого уже будет польза.

- Были ли у вас когда-нибудь сомнения, что нужно петь и оставить классику?
- Это сложный вопрос. Во-первых, в классике надо быть не просто талантливым пианистом, а гением. А я не гений. В 18 лет я совсем неожиданно и резко стал популярным исполнителем, это было здорово. Все получалось легко: я писал песни, и они автоматически становились известными. Нас было всего несколько: Володя Пресняков, Женя Белоусов, и тогда не нужно было прикладывать столько усилий, как сейчас, для раскрутки. Слава сама шла в руки, и я не стал от нее отказываться. Слава богу, что у меня хватило мозгов не бросить классическую музыку и поступить в консерваторию. Занимался я в перелетах между концертами, было очень тяжело учиться. Так получилось, что моя миссия — в эстраде быть классиком, а в классике давать немножко эстрадную подачу. Я стараюсь донести классику не до искушенной публики, а до массового потребителя.

– У многих ли звезд кружится голова от подобного успеха?
- У кого-то закружилась, у кого-то нет. Одно дело — когда успех приходит, а вот когда уходит — это спорный момент. А проходит он неизбежно, все у нас временно в этой жизни. Первая волна успеха длится 3-4 года, у меня тоже так было. В то время, в 92-93 году, начали появляться новые, более агрессивные и брутальные группы, например, «Кармэн». Я написал новый альбом «Иди ко мне», из которого «выстрелили» две песни. Пошла другая жизнь, начались ночные клубы, да и я поменялся. Голову потерять очень легко, в успехе масса соблазнов, но ничего, кроме разрушения физического и духовного, в них нет.

- Что требует большей отдачи — инструментальный концерт или эстрадный?
- И то, и другое. Эстрадный концерт больше связан с простыми эмоциями: люди танцуют, поют. Здесь меньше содержания внутреннего и больше внешнего. Мне больше нравится играть. Это то, чему я посвятил всю свою сознательную жизнь.

- Вы будете продолжать писать музыку для кино?
- Музыка для кино стала не очень хорошей площадкой для работы композиторов. Объясню, почему. Музыка оригинальная перестала быть нужна режиссерам, им нужна музыка, которая сопровождает кадр и добавляет эффекта от того, что зритель видит. Такой музыки полно в интернете, иногда даже бесплатной. Яркой музыки, как например саундтрек к «Пиратам Карибского моря», очень мало. Мне хочется работать в кино, я получаю от этого удовольствие, но встает вопрос о значимости музыки.

– Что дает вам участие в телевизионном проекте «Битва хоров»?
- Просто медиа. У нас такая профессия — нужно быть в телевизоре. У нас всего два проекта, более-менее связанных с музыкой — это «Голос» и «Битва хоров», раньше еще была «Фабрика звезд». Они все не без изъяна и к истинному творчеству отношения не имеют, потому что все занимаются перепевками чужих песен. У телевидения свои законы, они не думают об артистах и им плевать на мое творчество и любое другое. Если личность Маликова интересна — они его пригласят. Если сильно интересно — пригласят за деньги. А если он не востребован, до свидания - телевидение безжалостно.

– Для гармонии у вас все есть в жизни?
- В целом, все сложилось и складывается хорошо. Трудности и нюансы есть, будем дальше жить и пробовать быть счастливым. Счастье — то внутренняя работа, и наши партнеры встречаются не просто так, эти люди позволяют нам отработать свои эгоистические проявления. Если мы с этим справляемся и идем навстречу друг другу, все будет хорошо.

Тина Корлякова
Фото: Диана Огородникова