– Нариман, ты предложил встретиться для интервью в вегетарианском кафе. Ты совсем не ешь мясо? С чем это связано?

– Никакой религиозной подоплеки тут нет. Не ем просто потому, что с детства не люблю вкус мяса и рыбы. Но от чего никогда не смог бы отказаться – это от сладкого. Обожаю сладости!

– А разве тебе не нужно держать себя на диете, чтоб находиться в хорошей форме?

– Я активно работаю мышцами живота во время танца, плюс к этому практикую йогу, так что ничему лишнему задержаться не удается, все уходит во время тренировок.

– Сколько часов в день ты тратишь на танцы?

– Бывает по-разному. Я преподаю в нескольких местах и занимаюсь своими проектами. Сегодня, например, у меня практически свободный день – всего 2 занятия, еще 2 отменились. Но бывает, что провожу и 8 занятий в день. Это тяжело, конечно, выдержать.

– А какое у тебя образование? Ты хореограф?

– На самом деле я закончил технический вуз, моя специальность – энергоуправление. Это было еще в Экибастузе, где я родился и вырос. Но я сразу знал, что это не мое. Получил диплом и буквально на следующий день уехал в другой город танцевать.

Танцам обучался у разных педагогов, в том числе с мировым именем. Например, я был на классах у хореографа, который работал с Бейонсе и другими звездами. Не могу учиться у кого-то, кто мне не нравится, каким бы профессионалом он ни был.

Мне надо, чтобы педагог меня восхищал, тогда не пожалею никаких денег. Тогда я согласен ходить второй год в старой куртке, экономить на еде, но поехать на обучение.

– Дорого стоят танцевальные мастер-классы?

– Само участие может быть не таким уж дорогим. Мастер-класс – от 2-3 тысяч рублей, участие в фестивале – скажем, 15 тысяч. Но к этому надо еще прибавлять стоимость проезда, например, до Москвы, проживание, питание. Это получится еще тысяч 20. Но если есть ради чего, то не жалко.

Я предпочитаю ездить к зарубежным педагогам, они обычно делают все, чтобы тебя раскрыть. А российские часто просто показывают, как поднять руку, какой угол держать. Эта схематичность, на мой взгляд, убивает творчество.

– А с чего вообще началось твое увлечение танцами? Казалось бы, для парня странное занятие.

– Очень странное (улыбается). Я изначально рос творческим ребенком, но лет до 16 думал, что стану художником. Участвовал в конкурсах, принимал участие в Дельфийских играх. До сих пор рисую, кстати.

А вот спорт мне нравился. Я абсолютно не агрессивен по натуре. Лет до 14 я не занимался никаким спортом, был довольно хилым. Но когда я стал расти, внезапно понял, что тело требует нагрузки.

Мне просто захотелось тянуться, делать что-то. Никто не заставлял. Потом приехала в гости подруга нашей семьи, увидела, как я занимаюсь, и говорит: «Да это же йога!».

Она принесла мне мою первую книжку по йоге, и я начал практиковать. А спустя еще 2 года, мне уже было 16, я впервые увидел tribal belly dance в исполнении Рэйчел Брайс.

У меня с детства была хорошая мышечно-адаптивная память. То есть я мог увидеть какой-то танец по телевизору и повторить. А тут я повторить не смог. И это меня зацепило.

– С тех пор танцы для тебя вышли на первое место, а йога отошла на задний план?

– Да, одно время главными для меня стали танцы, а йогой я занимался в качестве растяжки. Но сделать больший упор на йогу меня заставила травма спины, которую я получил на одном из выступлений.

Я делал такой эффектный элемент – поднимал ногу до головы и потом падал на шпагат. И вот вот в один прекрасный момент у меня выскочил позвонок.

Благодаря йога-терапии мне удалось восстановиться, но таких рискованных резких элементов я больше не делаю. Я планирую танцевать лет до 100.

– Как к твоему увлечению танцами отнеслись в семье?

– Семья, конечно, сначала была против танцев. Хотя мои братья и сестры – тоже творческие люди. Мне говорили: «Да что это за работа? Ты же не сможешь танцами заработать на жизнь. Занимайся этим как хобби». Пугали меня. (Смеется.) Даже говорили: «Ты подумай, что о тебе будут говорить? Парень и вдруг какие-то восточные танцы!».

– А было такое, что тебя как-то неадекватно воспринимали?

– Вообще ни разу. Все всегда нормально относились. Я лично знал еще лет с 10, что танец живота исторически исполняли мужчины.

Взять даже Индию, там есть танцор-бог Шива, от него пошли йога и индийские танцы. Я много читал об исторических танцорах, в частности, о Багое, которым восхищался Александр Македонский.

У меня не было никаких сомнений, я не считал танцы каким-то постыдным занятием. Ну и всегда мне было без разницы, что там про меня могут подумать.

Меня так воспитала мама, она всегда говорила: «Думай своей головой. Ты все должен решать сам, и отвечать за свой выбор тоже сам». Вот за эту независимость, которую она в нас, детях, воспитывала, а я, кстати, был пятым ребенком в семье, я маме очень благодарен.