– Так жаль, но вообще нет! Мы приехали в отель, у нас был где-то час-полтора свободного времени, и я стала разгребать все, что у меня было в чемодане. Я привожу землю из каждого места, где путешествовала, очень хочу потом сделать застекленный стол с квадратными отсеками, в которых будут лежать кусочки земли с подписью, откуда они. И вот передо мной лежат пять пакетиков, и мне их надо подписать. Я смотрю на каждый пакетик и думаю: «Господи, а какой откуда?». И ведь их всего 5, это не 25, как будет в конце тура! Хорошо, что эта мысль пришла ко мне сейчас! Несмотря на то, что только начало тура, уже все сливается в одну картинку. Разные города, разные гостиницы… Меня на ресепшене спрашивают: «Вы из какого номера?» – а у меня в голове просто сиксиллиард разных номеров. Пока никаких отличительных черт не вырисовывается. Могу только про отели поговорить, в которых мы останавливались (Смеется).
– А где удается брать землю, особенно сейчас, пока еще властвует зима?
– Я ищу какую-нибудь палочку-ковырялочку, если нет палочки, то приходится руками. Зимой это, конечно, очень тяжело. Из одного из самых первых городов, по-моему, Томска, я привезла землю, достаю пакетик – а там вода. Там был снег с землей, и пока мы ехали, все растаяло, и в пакетике оказалось больше воды, чем земли. Но как есть. Я открыла пакет, вода испаряется, и будет хоть чуть-чуть, но земли.
– Получается ли общаться с фанатами, проводить с ними встречи?
– На протяжении проекта я не успевала справляться с потоком сообщений, и все это было как снежный ком. У меня были тысячи неотвеченных сообщений, я все время извинялась за это перед людьми. Но это, опять же, было дело выбора: ты либо восстанавливал силы или к чему-то готовился, либо сидел в интернете, либо общался с людьми. Мне было важнее общаться с людьми внутри проекта, чем посвящать 3-4 часа в день ответам на сообщения. Но после проекта свободного времени стало намного больше, и я начала разгребать завалы. Не скажу, что я их уже разгребла, но их все-таки намного меньше. В Минске я организовывала фан-встречу, это было очень душевно и мило, вопросов было очень много. Но это круто! Я с радостью отвечу на любой вопрос, у меня нет таких тем, которые я бы не хотела обсуждать. И всем ребятам, которые мне пишут, я стараюсь отвечать подробно, не просто «спасибо» и сердечко. Хотя если мне пишут просто «Привет!», то в ответ вы получите тоже «привет», а не огромный текст. Словом, что спрашивают, то и получают. Но, конечно, мы общаемся.
– Как можешь оценить свой путь на проекте? Хотела бы что-то изменить?
– Нет, вообще ничего бы не меняла. Я же не знаю, к чему бы это привело. Я считаю, что все как происходит, так и должно быть, поэтому ни о чем не жалею. Да, где-то можно было станцевать лучше, где-то отреагировать по-другому, потому что бывало так, что ловили на провокационных вопросах. Но это шоу. И я за то, чтобы все произошло так, как и было. Но если бы была возможность участвовать в пятом сезоне, то я бы пошла.
– А было ли какое-то решение судей, с которым ты не согласна?
– То, что касалось нашего номера с Гаффаровой в стиле вог. После номера ты стоишь на сцене в эйфории, у тебя куча эмоций… В этом номере был элемент, который я выполнила некорректно, и я стою и накручиваю себя: «Ну как же можно было так сделать?». А тут еще и судьи наваливаются, поэтому в голове все вырастает в огромную трагедию. И, что бы тебе ни говорили, ты все подтверждаешь, что да, было ужасно. А потом в субботу смотришь эфир по телевизору и понимаешь, что все было не так уж и плохо, что это за нападки такие? Но уже поздно, и было бесполезно кому-то что-то доказывать и переубеждать по поводу этого номера. В ту секунду на сцене мне казалось, что это просто катастрофа, а сейчас я понимаю, что надо было отреагировать совсем по-другому, и, возможно, исход после этого тоже был бы другой.
– Какие самые необычные и запомнившиеся подарки тебе дарили поклонники? Есть ли что-то, что лучше не дарить?
– Шоколадки просьба не дарить! Спасибо огромное тем, кто нам что-то дарит, это очень приятно и неожиданно. И цветы получать очень приятно, но они, к сожалению, могут с нами проехать только до следующего автобуса или до поезда. Очень обидно оставлять их в номерах. Шоколадками и вообще сладким заваливают очень сильно, но это все ведет к прыщикам на лице, поэтому сладкого хотелось бы поменьше. Но в любом случае дарить что-то – это желание человека, поэтому тут что-то диктовать неправильно.
А из самого необычного… Дарят мед в баночках, это мило и забавно. Еще на мастер-классе в Уфе девочка подарила мне колокольчик с уральским национальным орнаментом. Было очень приятно получить такой национальный сувенир.
– Чем собираешься заниматься после гастрольного тура?
– Это самый тяжелый вопрос. Проект закончился 28 декабря. Я приехала домой, и все планы были завалены встречами с друзьями, знакомыми и близкими, поэтому сам Новый год был пиковый. Но после праздников стало так пусто… Ты не можешь за что-то взяться, потому что скоро тур и мало времени для реализации своих проектов, и ты их откладываешь. Ничего маленького делать не хочется, если уж бомбить, то бомбить (Смеется). Сейчас в туре у меня есть время на то, чтобы подумать, чем я буду заниматься дальше, но это так размыто… Одно я понимаю на 100%: домой к тому, с чем я пришла на проект, я не вернусь. Поэтому явно будет что-то новое. Я очень верю в то, что будут открываться какие-то новые дверцы, перспективы, о которых я пока не знаю, но и сама буду рвать и метать, как и до этого. Мне кажется, что те ребята, которые попали в проект, прилично пахали, чтобы этого добиться. Следовательно, люди все сильные, целеустремленные. Поэтому с чего вдруг стать такой амебой, которая будет сидеть и ждать, когда же позвонят и куда-то пригласят? Нет, конечно же, будем снова пахать.
Мы с ребятами разговаривали об этом, кто-то сказал, что хочет сниматься в кино, кто-то – петь… Ребята хотят пробовать себя в других сферах. Я точно буду двигаться со степом дальше, потому что, честно говоря, ждала большей отдачи и раскрутки от проекта. Но как вышло, так вышло – буду продолжать своими силами распространять степ в массы.
Светлана Комнатная