Большая тарелка популярного супа фо, который все они употребляют на завтрак в качестве первого блюда, стоит меньше полудоллара (средняя зарплата — $150).
Несмотря на это, жёны не бездельничают. Воспитанием ребятишек занимаются бабушки, а мамочки работают и занимаются уборкой, стиркой. Именно женщины в семье чинят сломавшиеся мотобайки и крышу. Потому будущую сноху выбирают мамы женихов: для начала берут на месячную стажировку. Чтобы определить, хорошая ли та хозяйка.
Всё, что шевелится — еда
В городских домах принято держать только аквариумных рыбок или пернатых, которых, кстати, заботливо выносят погулять, а к вечеру укладывают спать, укутав клетку тёмной тканью.
Вся остальная живность — еда. Цикады, страусы, лягушки, крокодилы, змеи, собаки, кошки, личинки шелкопряда....
Самой вкусной считается большая рыжая собака, например чау-чау. В меню любимые омичами «усатые-полосатые» могут носить название «маленький тигр». Рисовые крысы, обитающие на полях — деликатес и непременное угощение для гостей на свадьбах. Вообще вьетнамцы помешаны на собственном здоровье, следят за ним и едят то, что даже невкусно, но полезно. Например, ласточкины гнёзда (по сути — птичьи слюни). Их заливают кипятком, как «доширак», и это склизкое месиво вкушают. Стоит такое удовольствие недёшево, но женщины считают, что это омолаживает получше ботокса. Сразу лет на десять. Популярны и зародыши утят.
Более «современные» вьетнамцы держат мелких собачек-кошечек. Но таких единицы. И не только потому, что всех четвероногих съели. Во Вьетнаме до 2008 года кошачье мясо подавалось на стол в качестве деликатеса. Но из-за нашествия размножившихся крыс министр-президент Фан Ван Хай приказал закрыть многочисленные рестораны под названием «Маленький тигр». Однако домашними питомцами киски не стали. По местному поверью, они — к бедности.
Кстати, про крыс. Едят в основном тех, что водятся на рисовых полях, а не роются в городском мусоре. Последние чрезмерно расплодились ещё во времена французского протектората в стране. Иностранные представители власти, перeстав бороться с грызунами, объявили вознаграждение за каждую пойманную особь. И прогадали: сметливые местные жители стали крыс разводить....
Нет проходу пешеходу от мотобайкеров
Курортный городок Ня Чанг — молодой. Всего каких-то 5 лет назад здесь не было отелей и толпы российских туристов, которым местные, объясняющиеся с приезжими в основном на пальцах, вполне чётко выкрикивают приветственное: «О! Русские! Хэллоу!». И снимают нас на камеры мобильников. И пытаются делать русский перевод меню, в котором, например, фольга называется «серебро бумаги».
Нас там любят. Наши во время вьетнамской войны откармливали «партизан», когда те, отправленные на советских самолётах в полёт, теряли сознание в пике, потому что их рацион на весь день составляла горсть риса. Прикоснуться к белому человеку — к счастью. Особым уважением пользуются наши мужчины с пивным животиком. Это показатель богатства в понимании вьетнамцев. Сейчас они кушают много и вволю. Есть даже поговорка, что вьетнамец ест один раз в день — начинает утром и заканчивает вечером. Но благодаря особенностям метаболизма никто не жиреет. Потому думают, что нужно много-много денег, чтобы наесть такое пузо, как у русских.
100 лет назад на месте Ня Чанга не было и самого города. Только маленькая деревушка вокруг дома французского бактериолога Александра Йерсена. А сейчас улицы заставлены домами шириной 5 метров (трубной конструкции, вглубь от дороги, либо ракетной, уходящей ввысь).
И заполонены мотобайкерами — грозой туристов. Во-первых, потому что в стране нет правил дорожного движения (только ограничение по скорости) и пешехода, переходящего дорогу, никто не пропускает. Его объезжают. Нужно поднять руку вверх, продемонстрировав тем самым свои намерения, и идти. Стараясь не смотреть на летящих на тебя всадников — жутковато. Вдруг не объедут?
На наших глазах случилось несколько аварий, которые там очень часты. Сначала мужчина на мопеде врезался в стоящее на обочине такси и, вылетев «из седла», потерял сознание. Потом наездница не вписалась в поток движения и упала на дорогу. Кстати, мотошлемы для вьетнамцев, скорее, модный аксессуар. В стране их не производят и приобрести их сложно. Все раздобытые — китайские, которые разваливаются от удара об асфальт.
На мотобайках ездят с младенчества — пассажирами с родителями. На одном обычном «коне» может уместиться до семи вьетнамцев! На этом транспорте перевозят что угодно. Например, холодильник, придерживая его одной рукой на багажнике, а другой руля.
Другая угроза от мотобайкеров — ограбление. Сумки вырывают из рук туристов похлеще, чем в Таиланде. Не случайно практически у всех имеются айфоны последней модели (при зарплате в 150 долларов). Машин на улицах единицы — на их ввоз очень высокий налог.
Что естественно, то не безобразно
Идёшь средь бела дня по центру города или едешь в автобусе и наблюдаешь тут и там... открыто писающих прямо на тротуар. Нет, далеко не мальчиков. Дяденек и тётенек. Спрашиваю у русских, уже давно живущих в Ня Чанге: это так принято? Получаю подтверждение. «У вьетнамцев нет понятия личного пространства, — комментирует Григорий, проживший здесь с супругой уже пять лет. — Они в домах живут скопом. Большими семьями — дети, внуки, бабушки, тёти, дяди... Все, даже незнакомые, считают себя братьями и сёстрами, ведь их прародители некогда вылупились, по легенде, из яиц, снесённых их предками — птицей Феей и водным Драконом... Разговаривая, они подходят очень близко. Но не понимают, что такое стоять в очереди — оттеснят тебя и пролезут к продавцу. Купят, что надо. Моя жена как-то ехала в автобусе в час пик. Все места были заняты. Старушка раздвинула колени и показала ей жестом: садись, мол!
Официально почти все вьетнамцы — атеисты. Реально — даже не буддисты, как многие считают. Они верят в духов предков. В каждом доме обязательно установлен домик духов с подношениями. И к смерти отношение особенное: это радость, потому что умерший уходит в лучший загробный мир. На похоронах, как и на свадьбах, радуются и дарят венки. Поэтому несведущим бывает сложно различить эти мероприятия. Во многих провинциях ещё сохранилась традиция эксгумации. Через три года могилу родственника вскрывают, кости очищают от останков плоти спецраствором (есть даже профессия — чистильщик костей), складывают в коробочку и передают пришедшим для захоронения во дворе своего жилища.
Мусоропроводов нет. Всё выкинутое в доме собирают в пакеты и выставляют на улицу. Урны есть, но считается нормальным и кидать, что не нужно, прямо на землю. Между тем тротуары достаточно чистые — тут же суетятся мусорщики. Сортируют выброшенное. Сдают в переработку даже пластиковые бутылки. Работа эта считается достаточно хорошей — платят за неё 100 долларов.
Лень работать целый день
На первых этажах жилых домов вьетнамцев расположены магазинчики, кафешки, парикмахерские. Семейный бизнес. Спустился с верхних этажей — и уже на работе. Несмотря на правящую коммунистическую партию, пионеров и социализм, бизнес развивается. Причём именно семейный не облагается налогом. Всё, что заработал — твоё. Именно такие бизнесмены во Вьетнаме более трудолюбивы. Что касается наёмных работников...
Возьмём офисный персонал. В 4-5 утра вьетнамцы встают, делают на улице зарядку. Идут купаться в море. Плотно завтракают в кафе (суп фо плюс мясное блюдо), пьют крепкий кофе со льдом и сгущённым молоком (очень его любят, и помидоры с ним едят, которые считают фруктом), запивают зелёным чаем со льдом (ведь кофе выводит жидкость из организма). Садятся на мотобайк и к 8 едут на работу. До 12 трудятся. Затем официально 3 часа сиесты. Спят, положив руки в специальные подушки. Преклонив голову на офисный стол.
Кстати. Если вы увидели на улице спящих на лавочке — не факт, что это пьяницы или бомжи. Может, просто человек отдаёт должное сиесте! Она не предусмотрена только у строителей. Но тех снабжают таблетками, чтобы в самую жару (с 11 до 15) не случилось инфаркта или инсульта. Часто можно увидеть водителей, отдыхающих в гамаке, подцепленном к деревьям.
Затем час обеда... Ещё час поработать. А в 17 часов — домой или в пивную. Вьетнамцы очень любят живое пиво. На каждом шагу пивоварни. Но так как в их организме нет фермента, который расщепляет алкоголь, то они быстро пьянеют, даже разбавляя стакан «пенного» наполовину водой. И становятся пивными алкоголиками.
Вот такой ленивый распорядок при зарплате 150 долларов. (Для сравнения, президент Вьетнама получает 250, около 200 — вышивальщицы шёлком, больше всего платят военным — 300 долларов).
Удивили таксисты. Оплата идёт по счётчику, и стоит это недорого. Они вереницами стоят по обочинам дороги, ожидая клиента. Но попробуйте раскрутить их на недалёкий маршрут! Откажут категорически, хотя, казалось бы, почему бы не заработать копеечку, быстро смотавшись туда-сюда?
Немало и мошенников, пытающихся развести если не государство, то туристов. Например, случаются поджоги лесов. Чтобы по дешёвке взять в аренду землю под «гарью» и устроить плантацию банановой травы. Которая растёт везде.
Притча во языцех — велорикши. Договорившись с ним о цене, что называется, «на берегу» и проехав минут 30, вы вдруг узнаёте, что названная небольшая сумма была за каждую минуту (или километр) пути, или вообще подразумевалась не в донгах, а в долларах. «Водила» находится у вас за спиной и может оказаться, что вёз вас совсем другой человек. Будете возмущаться — в помощь ему сбежится толпа коллег. Настоящая мафия.
Один из самых богатых жителей Ня Чанга — тоже мошенник. Его можно увидеть практически ежедневно возле колокола в пагоде Лонг Шон — городской достопримечательности, которую стремятся посетить из-за парящего в облаках 14-метрового белого Будды. Можно «очистить душу» и загадать желание, забравшись под него. Но монах, который прочёл бы молитву, тут до 9 утра. А потом приходит, как на работу, тот самый мошенник. Он и бормочет всякий бред. Читает какой-нибудь стишок. Стучит по колоколу колотушкой и требует денег. Некоторые наивные туристы из Европы отдают и по 100 долларов... Тут же ошиваются и другие любители облапошить. Продают открытки под видом билетов, пытаются всунуть в руки ароматические палочки и потом выцыганить за них купюры или навязаться в провожатые. На самом деле всё в пагоде бесплатно.
(Продолжение следует)
Что полезно знать, чтоб не попасть впросак
— Традиционная коническая шляпа нон — женская. Когда её надевают туристы-мужчины, вьетнамцы хихикают. Это всё равно, если б русский вышел на улицу в женском кокошнике.
— Кофе лювак, самый дорогой и оригинальный в мире, — это «какашки». В его обработке непосредственно участвуют куницы-мусанги. Это хищные зверьки, которые любят полакомиться спелыми кофейными ягодами перед ночной охотой для поднятия тонуса. Естественным путём освободившиеся из желудочно-кишечного тракта зёрна теряют кофеин, но приобретают новые оттенки вкуса. Их очищают, обжаривают и продают гурманам.
— Из Вьетнама нельзя вывозить растения и ракушки. Вернее, первые, только в виде луковиц, а не рассады. Вторые — в виде залакированных сувениров. Спелые зёрна кофе арабика можно позаимствовать. Но, во-первых, выращенный кустик не будет плодоносить — это возможно только на высоте от 1500 метров, в горах. Во-вторых, можно «нарваться» на агрессивных фермеров. Которые выращивают его за 20 долларов в месяц в резервациях. Они — бывшие враги вьетконговцев.
Ольга Ермоленко
Фото автора
Версия для печати
