Я хотел бы быть похожим на своего деда. Он человек сложной и интересной судьбы. Сначала был полярным моряком, потом строителем. У него был стержень в характере и он никогда не терял лицо. Очень любил мою бабушку, и вся их совместная жизнь – для меня пример.
В моей жизни есть интересное противоречие. Я дисциплинированный человек, в моей работе иначе нельзя. Но, во-первых, я не всегда был таким, а во-вторых, это ведь утомляет. После военного училища я навсегда решил вопросы субординации и дисциплины. Но при этом жить не могу без рока. И хотя сам не веду подобный образ жизни, мне всегда нравились рокеры.
Рок я открыл для себя в школе, и с тех пор не могу без него жить. У меня был триста первый «Сатурн» (кассетный магнитофон – прим. ред.), мы с товарищем сбегали с уроков, подкручивали головку отверткой, слушали разную музыку. Сейчас сложно это понять, но в то время, если удавалось достать новую запись, послушать ее, это было целое событие. Собирались компанией, наливали вина, слушали, анализировали полутона и партии разных инструментов. На фоне современного вала информации это сложно представить.
Обязательно хожу на концерты рок-старичков. Последний раз в Омск приезжал Nazareth (культовая британская рок-группа – прим. ред.). Кто-то жаловался, что в цирке, мол, там акустика плохая, конями пахнет, да и Маккаферти (вокалист – прим. ред.) уже не тот… А мне понравилось! Если бы они играли в Концертном зале, в этом было бы что-то неорганичное, а вот в цирке – нормально! Это же рок! Лично я удовольствие получил.
Самый классный литературный герой – Карлсон. Он живет в свое удовольствие, делает то, что хочет, а еще у него пропеллер на спине. О чем еще можно мечтать?
В армии был один человек, который повлиял на мое отношение к жизни. Мы все были кадровыми офицерами, и среди нас оказался случайный человек, «двухгодичник» Леня. Очень неординарный. Мы, конечно, с иронией относились к нашим замполитам и коммунистической партии, но сомнений в том, что партия – наш рулевой, у нас не было. А Леня был диссидент. Мы много с ним спорили. Он говорил мне: «Смотри, ведь хорошая идеология у коммунизма? Всеобщее равенство, все люди – братья и нет нужды в государстве. Хорошая. Но для человека это противоестественно, это учение противоречит человеческой природе, оно всегда будет отторгаться жизнью, а значит, внедрить его можно только силой. Поэтому вся идеология коммунизма неизбежно сопряжена с репрессиями».
«Вот предположим, входишь ты в квартиру к людям и говоришь им возвышенно: «Люди, хотите летать?! Ощущение полета, свобода – это прекрасно!» И с этими словами начинаешь выкидывать их из окна. А люди падают и разбиваются. Потому что человеку несвойственно летать». После бесед с ним кое-что у меня в голове перевернулось.
В некоторых вопросах я перфекционист – аж самому противно становится. Какое-нибудь деловое письмо могу переписывать полдня, потому что слово режет глаз. Но, вообще-то, к жизни стараюсь относиться философски. Нужно уметь принять то, что не можешь изменить.
Есть ли вещи, которые меня бесят? Есть. Тупость. А еще меня пугает, что наше общество постепенно деградирует. Это видно во всем – достаточно выйти на улицу. Может быть, это касается всего мира, но в России особенно заметно. Когда приезжаешь за границу и идешь один по улице незнакомого города, у тебя нет ощущения тревоги. А у нас не так, к сожалению.
Отношение к работе должно, конечно, быть добросовестным, но если в жизни одна работа – ты ущербный человек. Незаменимых людей нет. Человек уйдет на пенсию, и все его забудут через три дня. А семья – это то, что останется до конца твоих дней, то, что поддержит тебя в любой ситуации, прав ты или не прав, здоров или болен.
Делай, что должен – и будь, что будет. Этот принцип меня ни разу не подводил.
Текст: Саша Александрова.
Фото: Юлия Саютинская
Версия для печати
