Режиссер-легенда Эмир Кустурица рассказал, чем знаменитый футболист Марадона, о котором он снял документальный фильм, похож с режиссерской точки зрения на обычную кошку - сразу после того, как оттянулся на сцене омской филармонии с гитарой и со своим рок-бэндом The No Smoking Orchestra.

Знаете, как сербы шутят? Нас вместе с русскими 200 миллионов – или сколько там, не помню. Иронизируют сами над собой... Влияние России, разумеется, всегда чувствовалось – и у меня в фильмах, если вы заметили, много отсылок к России. Гротескных зачастую... Как «младшему брату» отделаться от влияния «старшего»? Только высмеяв этого старшего...

Сегодня мир опутан прагматизмом, все имеет свою цену, мир постепенно становится планетой потребителей. Количество замещает качество и при торговле помидорами, и при съемках кино. Вот это кошмар, и с этим я борюсь как могу. Делаю десятки дублей ради одного кадра-шедевра, чем свожу с ума продюсеров. Человечество должно что-то поменять в своем отношении к миру, чтобы возродились настоящие ценности.

Жизнь – самая большая инспирация.

Если бы я не научился врать с самого раннего детства, моя мама давно бы уже ушла от папы, и наша семья развалилась бы очень рано.

Я не стал работать в Голливуде, потому что там мне все противно. Там все эмоции под присмотром, под арестом, там работает огромная машина, чтобы не выпускать их из-под контроля. ­Голливуд и его рабы лишены человеческих чувств, стерильны, даже ничем не пахнут. Это ужас какой-то. После войны во Вьетнаме Голливуд только и занимается тем, что производит немыслимое количество коммерции. Это неинтересно. И опасно. Причем до такой степени, что уже угрожает существованию самого феномена кино.

Сложно из Сибири приехать в Сербию, чтобы работать там. Но когда я буду снимать в вашей стране фильм про Достоевского, я дам сибирякам шанс. И сибирячкам, разумеется – в первую очередь.

Как победить зло? Старые технологии на новый лад. Человек всегда между добром и злом, плюсом и минусом, летом и зимой, днем и ночью. Каждый должен делать малую толику, чтобы чуть сдвинуть мир в сторону добра. Думаю, снимая фильмы и играя нашу музыку, мы убиваем зло в себе и наших зрителях.

Как художник я обязан делать людей счастливыми, хоть на какое-то время.

Кино – довольно странная вещь, где весь твой адреналин, страсть, возбуждение и прочее нужно еще и раскладывать по полочкам. Все вместе – занятие изматывающее, ­тяжелейшее. Тот, кто занимался этим когда-либо, должен меня понять.

В работе с детьми, животными, да и со взрослыми актерами использую один инструмент – сопереживание. Когда я снимаю картину, то настолько вовлечен в этот процесс, что и сам становлюсь немножко и ослом, и кошкой, и ребенком. Вот и весь секрет. Поэтому, возможно, у меня и получается.

Я за то, чтобы снимать в своих фильмах не только профессионалов, но и любителей: каждый из нас может быть актером.

Профессионалам гораздо хуже приходится, чем людям, случайно попавшим в кино. Сегодня всем заправляют акулы кинобизнеса, и попробуй, например, не срубить ­кассу, разочаровать продюсеров. Тебе этого никогда не простят. Поэтому актеры вечно чего-то боятся – недо­играть, переиграть... А я их жалею и понимаю.

Я никогда не исповедовал ислам. Моя семья всегда была православной. Когда девять лет назад мать умерла, я просто принял обряд крещения. Все иные слухи – происки моих врагов.

Почему я бросил курить? Пришел возраст, когда уже не надо этого делать, чтобы быть в состоянии делать что-то другое.

Бог – самая большая идея, созданная человеком. Выше нее нет. При помощи этой идеи человек и смог стать отличным от животного. И еще кино. Собаки и медведи не смотрят фильмы. А люди смотрят. И создают. Потому-то они и остаются людьми.

Когда я отдыхаю? Когда имею ощущение, что сделал хорошее дело для людей. Такое, как сейчас, например.

Сам не знаю, как все успеваю. Наверное, потому что не курю.

Кто лучше: Марадона-человек или Марадона-футболист? Марадона-любовник, ха-ха! На самом деле когда оказываешься рядом с ним и пытаешься понять, кто он такой, то приходишь к противоречивым выводам. Он, конечно, лучший футболист в истории. Но он ставит нас перед нелегким вопросом: как может человек, делающий все в ущерб себе, становиться все более популярным? Раньше люди, подобные ему, умирая, становились святыми или богами. Но Марадона живет во времена всевластия средств массовой информации, изменивших восприятие мира. По­этому чем больше он причинял вреда себе, тем большим кумиром для публики становился.

Самым важным голом Марадоны для меня стал второй его гол, забитый в 1986 году в ворота англичан. Это был его личный бой со страной, которая воевала с его родиной. Так он отомстил за погибших в войне за Фолклендские острова. Я прекрасно понимаю его чувства, потому что мою родину, Сербию, тоже бомбили.

Я был скаутом и умею молчать сутками. Но делать мне это приходится не очень часто.

Обнять меня? Конечно, можно... Сто баксов! Шучу-шучу, можете обнять меня бесплатно.