Но, если сценическое произведение о нелюбви свекрови к Катерине Кабановой все-таки пьеса и весьма качественная, то роман Ивана Сергеевича Тургенева нужно адаптировать для подмостков. У Рогулькина получилось слишком подробное трехчасовое повестование. При этом совершенно непонятно, на какую аудиторию оно рассчитано.

Если зал на «Отцов и детей» будет наполняться за счет школьников, то почему возрастной ценз поставлен 16+?! Для вечернего же, так называемого взрослого, репертуара спектакль Рогулькина вряд ли годится. Он довольно ровный, без ярких актерских работ и, честно говоря, без главного героя.

В образе Базарова у Рогулькина засветился Павел Назыкин, который за время своей работы у тюзовцев никогда не играл главных ролей. До сих его можно было увидеть, воплощающим далеко не самые ведущие образы в детских спектаклях. Например, в одном из них он играет одновременно жабу и муравья.

В роли Базарова Павел Назыкин

Возможно, поэтому у Базарова-Назыкина явные проблемы с пластикой. Он ходит по сцене как будто стесняется того, что работает актером.

Но самое большое недоумение вызывает тот факт, что никакого переосмысления и осовременивания образа нигилиста Базарова (а роман Тургенева написан в 1862 году) в постановке Рогулькина нет. Не слишком ясно, чем должен отрицающий творческую часть жизни начинающий доктор заинтересовать актуального зрителя. Почему сегодня, в 2019-м, публика должна прийти, чтобы увидеть, как Базаров умрет на сцене?!

Павел Назыкин не предлагает ответа на этот вопрос. Скорее всего, им не задавался и режиссер Рогулькин. Или, может быть, главреж тюзовцев желал, чтобы публика сама вышла бы на правильное решение дилеммы – нужен Тургенев современному театралу или не нужен.

При взгляде на спектакль тюзовцев складывается впечатление, что, скорее, не нужен. Нафталинное оформление сцены из березок, которое с первых минут спектакля обрушивается на зрителя, создает ощущение, что режиссер и его команда решили вспомнить о всех постановочных шаблонах советского времени.

Березки были на всех сценах СССР, начиная от колхозных передвижных клубов и заканчивая главными сценическими площадками советского государства. Даже танцевальный ансамбль был такой создан – «Березка». Дальше публика лицезреет опускающийся сверху ковер, который должен олицетворять гостиную в господском доме, и даже искусственного ребенка, плач которого записан на пленку.

Слава богу, что героиням постановки дарят настоящие цветы, иначе было бы ощущение, что действие проходит на кладбище – настолько в «Отцах и детях» Омского ТЮЗа нет жизни.

Впрочем, журналисты смотрели прогон, пусть и генеральный. Возможно к премьере 19 и 20 июля г-ну Рогулькину удастся поменять некие творческие акценты.

Чего, правда, не скажешь про костюмы. Они относятся непонятно к какой эпохе. И не совсем ясно, чем они помогают артистам воплощать тот или иной образ.

На грустные мысли навевает и танец в начале первого действия – три девы в черном исполняют якобы цыганские движения, судя по всему, долженствующие проиллюстрировать былую страсть одного из героев. Страсть получается сильно былая.

В общем, не лучший спектакль омских тюзовцев завершает их очередной сезон.

Виктория Горчица
фото: Александр Катаев