Лобанова: Вы отлично выглядите. Много занимаетесь спортом в последнее время, судя по фото «Вконтакте».

Ширшов: Да, я всю жизнь много спортом занимаюсь. Мастер спорта по велосипеду, по боксу и по каратэ.

Лобанова: Ого! Отличные умения для нашей суровой действительности.

Ширшов: И не говорите. Поэтому я никогда не боюсь зайти за угол и «поторговаться» с обидчиками.

Александрова: То есть боевые навыки приходится применять?

Ширшов: Нет, конечно. Когда человек чувствует себя по-настоящему уверенно, его никогда первым не ударят. А я, естественно, не хочу детских драк на улице. Но ситуации такие случаются часто, так как мне выделили сейчас авто очень старенькое, «восьмерку». А те, кто на больших машинах, все хотят показать свой класс и свое преимущество на дороге. Вот и конфликтуем.

Лобанова: Так почему не купите себе большую машину?

Ширшов: У меня была такая, и не одна. Но в связи с некоторыми обстоятельствами, как вы знаете, их не стало.

Александрова: Обстоятельства – это тот кошмарный скандал, когда ваши дети внезапно отобрали у вас весь бизнес и все имущество?

Ширшов: Ну да. Я все свое всегда на детей записывал, кроме основного дела – ярмарки «Панорама-Центр». А когда занялся политической карьерой, переписал и ее, чтобы быть спокойным.

Лобанова: А спокойствие оказалось ложным...

Ширшов: Да. Дети этой проверки не выдержали. Они просто привыкли к потребительскому образу жизни. У сына день рождения – на тебе, сын, автомобиль. Он его через полгода разбивает – на тебе, сын, новый автомобиль. Дочери – BMW 7, BMW 6, Touareg, бриллиантовые сережки и все прочее. Сожителю ее – автомобиль. Чтоб никто не обижался. Всем по квартире. Внукам – квартиры. Хоть я и развелся с их мамой, но жил всегда для детей. А им все мало, мало, мало.

Лобанова: Нет, это все понятно, потребители. Но отобрать у родного отца дело всей его жизни – это как вообще?!

Ширшов: Да элементарно. Чему вы удивляетесь, когда у нас за пенсию в 3000 руб­лей убивают дедушек и бабушек.

Лобанова: Ну это неадекваты полные делают. Но у меня в голове не укладывается – ваша дочь и сейчас активно закупается бриллиантовыми сережками последних коллекций, а вам «выделили» «восьмерку» старую?!

Ширшов: Так это не они выделили. Это друзья мне подарили.

Саша Александрова, главный редактор «МС²»

Александрова: Да уж... А как быть тогда? Детей надо меньше любить?

Ширшов: Да нет, нужно даже больше любить, наверное. Меньше баловать. Они же жили на всем готовом, никогда пальцем о палец не ударили.

Лобанова: Или современная молодежь никуда не годится?

Ширшов: Ой, да во все времена, сколько я живу, говорили, что молодежь никуда не годится. Когда я был молодежью, я «никуда не годился». Стал старше – про следующее поколение стали говорить, что они никуда не годятся. Сейчас то же самое. И сколько поколений уже выросло?

Лобанова: То есть никакая молодежь никогда никуда не годилась.

Ширшов: Сейчас, может быть, разве что нравы стали свободнее. А может, оно и к лучшему: выплеснется все дерьмо, останется что-то хорошее. Вот я сейчас живу напротив клуба «Шаттл». И наблюдаю очень интересную картину, особенно по пятницам. Вижу нашу «золотую» молодежь во всей красе. Тонированные джипы, номера «ООО», «ААА» и прочие «МУМУМУ». Эти ребятки немножко накуренные, немножко уколотые, немножко ­«энергоджайзером» ­напитанные, ­начинают вытворять «цирковые» номера. Но сейчас я их уже воспитал немного.

Валерия Лобанова, светский хроникер «БК»

Лобанова: Кипятком из окна?

Ширшов: Нет-нет. В спокойных разговорах. Я же человек простой. Метла в руках, камуфляжный костюм (я там территорию подметаю). Ну и когда начинаем разговаривать, я им говорю: «Вообще-то ты у меня в гостях». Он: «Как так?» – «Я собственник этого всего, а ты у меня в гостях». И сразу: «Ой, ладно-ладно, извини!» И они дисциплинируются потихоньку.

Александрова: В полууколотом состоянии дисциплинируются?

Ширшов: Да. Они не потерянные для общества. Никто не потерян для общества.

Лобанова: А с детьми вы сейчас не общаетесь никак?

Ширшов: Я бы и рад общаться, но они не хотят. Я был на всех наших судах, а они ни на одном так и не были. Один раз дочь появилась, принесла письмо с извинениями, что она иуда, и больше я ее не видел. Они меня просто избегают. Раньше они жили рядом. Когда видели меня – сразу прыгали в машину или забегали в ближайший подъезд.

Александрова: Боятся?

Ширшов: Дошло до смешного. Я же раньше практически жил на «Панораме». У меня там была одежда на весь год, книги, все документы. Когда меня увезли в больницу, я остался в том, в чем был, потому что назад меня больше не пустили. Награды, мои медали, больше 1000 грамот – все сожгли. Вскрыли сейф. Если я пробовал туда зайти, вызывали наряд. Всем была команда «Владимира Ширшова с территории выбрасывать».

Александрова: Это такой кошмар, что даже сказать нечего. Знаете, один мой друг говорит, что если считать всех людей, простите, какашками по определению, то потом не страшно в них разочаровываться.

Ширшов: А зачем разочаровываться? Я наверняка тоже для кого-то какашка. В людей нужно верить.

Лобанова: Вы после всего этого искренне так говорите? Вас предало большинство­ людей из вашего окружения, в том числе родные дети.

Ширшов: Ну и что. А знаете, сколько людей меня поддержало? Людей, от которых я не ожидал. Совершенно незнакомых, чужих. Например, врачи. Из 12‑ти томов моего уголовного дела шесть томов – это допросы врачей. Когда я попал в больницу, их допрашивали по семь-восемь часов каждый день, не выпуская из кабинета. Это не пытки, конечно, но людям не давали ходить в туалет, не давали пить. Требовали от них признания, что я здоров и меня можно ­изъять из больницы и отправить под суд. И никто из них не сломался. Лечащие врачи, санитарки, главврач – никто. После этого не только в людей верить надо. Этой верой нужно жить.

Лобанова: Для меня было самым удивительным, что ваша вторая супруга Татьяна осталась с вами. По сути – молодая красивая женщина осталась с больным человеком, без денег, да что там – ­даже без одежды. Да любая бы крутанула хвостом и ушла. А она осталась. Это ли не акт героизма?

Ширшов: Тем более мы тогда даже расписаны не были. Она была абсолютно свободна.

Александрова: А как получилось, что вы почти 20 лет после развода не женились? Холостой бизнесмен в отличной форме. Ни за что не поверю, что вас не пытались заарканить многие девушки.

Ширшов: Конечно, пытались. Но я выработал для себя стратегию в отношениях. А с самого начала говорил своим женщинам: «И не мечтайте, что я на вас когда-нибудь женюсь».

Лобанова: И сразу отваливались?

Ширшов: Да. Иногда пытались шантажировать якобы «будущим ребенком». Но я-то тертый калач, меня этим не испугаешь. Я отвечал: «Будет ребенок – хорошо. Я его не оставлю». Но ребенка почему-то не случалось.

Александрова: Татьяне вы тоже сказали, что не женитесь?

Ширшов: О-о-о, с Татьяной Григорьевной была совсем другая история. Она шла к моему сердцу другим путем, она добивалась моего признания не как хорошенькая женщина, а как друг и надежный соратник. Не завлекала ни в какие сети, даже не думала об этом. Но огромное количество общих ­мыслей и ­интересов переросло во что-то большее. Она прошла со мной множество трудностей. Была рядом в самое тяжелое время, когда я и не мечтал еще, что мы будем вместе. Просто ненавязчиво была рядом. А когда мы расписались, у нее еще и количество недоброжелателей резко увеличилось.

Александрова: Почему?

Ширшов: Со стороны детей шла желчь про разницу в возрасте. Хотя какая разница в возрасте, если ей 40 лет? Я же не на студентке женился, а на зрелой женщине, притом невероятно умной. Потом, некоторые другие женщины, холостячки, имели на меня виды и открыто говорили мне об этом.

Лобанова: Холостячки? Старые девы то есть?

Александрова: «Холостячки» мне больше нравится.

Ширшов: Они даже потом давали против меня ложные показания в суде. Отвергнутая женщина – страшное дело. Я бы всем мужчинам посоветовал расставаться с женщинами очень плавно, убеждая их, что это необходимость. Иначе они становятся очень опасными противниками.

Лобанова: А что для вас главное в отношениях?

Ширшов: Чтобы было интересно с женщиной. Красота, секс – это все хорошо, но главное – интерес. Женщину, с которой ему интересно, мужчина никогда не оставит. Мы с Татьяной Григорьевной везде вместе – работаем, придумываем что-то, отдыхаем.

Александрова: То есть вы не домостроевец. И жена не должна стоять у плиты.

Ширшов: Что вы! Это, наоборот, страшно, когда женщина замыкается на детях и бытовых проблемах. Или когда у мужчин случается «три Т»: тахта, торшер, телевизор. Дом нас не прельщает. Мы туда заходим только потому, что надо кошку покормить. Нам с ней безумно интересно все на свете. Не знаю, сколько это будет продолжаться, но сейчас я самый счастливый человек в мире. Не было бы всех этих ужасных событий, мы бы, может быть, и не сошлись.

Лобанова: Вот вы говорите «секс – не главное». А у меня есть про вас интересный слух как про настоящего альфа-самца.

Ширшов: Альфа-самца? Хм, может быть. Я всегда любил подчинять себе людей.

Лобанова: Так вот, слух – что у вас есть золотая дисконтная карта в магазине «Эрос».

Ширшов: Ну, мы с Татьяной Григорьевной заходили в такие магазины.­ ­Почему нет? Интересно было посмотреть. Но карт никаких нет. Может, что-то и покупали, что нравилось нам обоим. Мы этого не стесняемся. Это естественно.

Лобанова: Конечно. И весело, в конце концов.

Ширшов: Да. Новый интерес и стимул к жизни. Сексуальная гармония в семье – куда без нее? Хотя всякие штучки из секс-шопов мало характеризуют настоящего альфа-самца. Я столько этих самцов знаю, которые умерли прямо на женщинах, наглотавшись всяких возбудителей. Главное – поддерживать хорошую физическую форму, спортом заниматься и питаться правильно. Игрушки – хорошо. Но все основное должно быть свое.

Фото: фотостудия PANAMA, Текст: Валерия Лобанова