Лобанова: Ваня, вы успешный актер, как вас в политику-то понесло?

Притуляк: Я не считаю, что занимаюсь политикой, я просто выражаю свою гражданскую позицию. Вы же видите, все меняется. Дай бог, уже наши внуки будут жить совсем в другом мире. Я и сына воспитываю в том же духе.

Лобанова: Как воспитываете? Вы же показывали фото, он ползает еще. Или он подползает к вам, а вы зычным голосом ему: «Сын, ты гражданин!»

Притуляк: Да нет же, просто я с детства хочу воспитать в нем ощущение, что он свободен. Что не нужно бояться каких-то вещей, которых не стоит бояться.

Александрова: И говорить об этом на «Маяке» было не страшно? У нас ведь тогда впервые появилась политическая передача на радио.

Притуляк: Нет, конечно.

Александрова: А насколько глубокое вмешательство в омскую политику вы планируете? Мэром стать хотите?

Притуляк: Нет, вы что. Это же скучно. Я попал в студенчестве на какое-то заседание – отключаюсь на третьей минуте. «Д'Артаньян чувствовал, что тупеет».

Лобанова: А если говорить о портрете самого желанного мэра для нашего города, какая у него должна быть «базовая комплектация»?

Притуляк: Во-первых, у него должна быть распухшая и зудящая совесть. Лобанова: Мне почему-то сразу печень представилась.

Притуляк: Не-не, именно совесть, чтобы она остро реагировала на сомнительные политические решения. Еще должна отсутствовать попа – чтобы нечего было лизать.

Лобанова: Может, пусть она будет, но непривлекательная?

Притуляк: А думаете, чиновникам есть разница, какую лизать? Я вообще считаю, что политик не должен быть привлекательным. Он должен быть эффективным.

Лобанова: Но был же Кеннеди...

Притуляк: Ага, был еще и Клинтон.

Александрова: Многие и Путина считают очень даже.

Притуляк: Да ну. Вообще я мужчин не очень-то люблю. В этом смысле. Давай начнем с того, что власть сама по себе сексуально привлекательна. Возможность говорить другим людям, что им делать, уже вызывает некое вожделение. Как в животном мире, у орангутанов, например: владеет тот, кто всех, грубо говоря, дрюкнул – в том числе и мужчин. Реализация сексуальных комплексов многих людей ведет в политику.

Александрова: Но, согласитесь, привлекательный политик лучше, чем просто политик.

Притуляк: У нас в обществе ситуация другая – политики привлекательны не сексуально. Стереотип – царь-батюшка, родина-мать, а мы – несмышленые дети. В итоге мы имеем то, что имеем: у папы с мамой какие-то свои разборки, а мы сидим и не вякаем. Папа по столу стукнул – мы молчим. Если брать другие страны – у них отношения как у мужчины и женщины. А пока мы будем находиться в инфантильном состоянии, все так и будет.

Лобанова: Это будет плохо звучать, но мы должны заняться сексом с батюшкой?

Притуляк: Мы должны его победить. У сына, например, реализация эдипова комплекса – он должен отца победить.

Александрова: Вернемся к будущему мэру.

Притуляк: Руки у него должны быть вывернуты «от себя», чтобы не могли загребать. Еще – аллергия на лапшу. И очень маленькие уши со встроенными дерьмометрами – чтобы фильтровать.

Александрова: Мне кажется, любому человеку можно туда налить дерьмо – это, простите, вопрос консистенции. А вы знаете такого человека, которого сейчас описали?

Притуляк: Да, многим этим характеристикам соответствует Решетников Вадим Станиславович, основатель и первый худ­рук «Лицейского театра». Он умудрялся свести во­едино мэра и губернатора, ни под кого не прогибаться и со­здать замечательный театр.

Лобанова: А черты кого-нибудь из знаменитостей у мэра должны быть?

Притуляк: Он должен походить на Валуева. Валуев – красивый и добрый. Александрова: Скажите, а на «Маяке» ведь был ваш первый опыт работы радиоведущим? Поклонницы звонили?

Притуляк: Звонили… и фотографии присылали.

Лобанова: Голые?

Притуляк: Ну… нет. Но даже хорошо, что нет.

Александрова: У меня был опыт знакомства с радиодиджеем с приятным голосом. Мы тогда еще в школе учились. Свидания ему с подругами назначали. У двоих девочек это даже получилось. Я к чему: ваша аудитория – далеко не девятиклассницы. Сильно атакуют?

Притуляк: Не-е-ет, не сильно. Зато качество этих атак...

Александрова: Ну расскажите, нам же интересно.

Притуляк: Была одна поклонница, которая писала огромные опусы о том, как она живет: что делает, куда ходит. Причем, видимо, у нее были какие-то проблемы, потому что читать это все было очень болезненно. Она мне и Коротаеву (Игорю, соведущему Ивана на радио «Маяк» – «МС²») писала одновременно, причем разные вещи. И про каждого из нас другому говорила, что он гад.

Лобанова: Ваня, вот смотрите: роли у вас харизматичные, голос приятный, вы джентльмен и красивый мужчина. Поговаривают, что вы производите впечатление…

Александрова: Любвеобильного, так сказать, человека…

Лобанова: Бл..дво еще таких называют, простите.

Притуляк: (25 секунд непрерывного хохота).

Лобанова: То есть это все неправда?

Притуляк: Конечно, нет! Я вообще не смыслю своего существования без семьи.

Александрова: Нам очень нравится то, что вы говорите.

Притуляк: Я очень скучный человек. Мне 26 лет. Я люблю дома сидеть в кресле, люблю, когда жена сидит на диване, а между нами сын взад-вперед бегает. Я обожаю ездить с семьей на дачу. Обожаю копаться в этих грядках, картошках... Вообще, у меня мечта – уехать на Алтай, построить там дом и делать мебель.

Александрова: Есть еще парни в русских селеньях!

Притуляк: По поводу любвеобильности – ну, может, пока я жену не нашел, так оно и было. У меня вообще поиск идеала был трудным. Мне нужно, чтобы с женщиной можно было поговорить, чтобы мы были равными партнерами. Я терпеть не могу всякое гламурье... У меня органическое неприятие дур. Как у Жванецкого: «Закрой рот, дура, я уже все сказал». У меня были и модели в свое время… Ой, помню, жуткая была история с моделью одной связана…

Александрова: Расскажите!

Притуляк: Мне было лет 17. Прихожу к ней домой – у нее офигенный книжный шкаф: Хемингуэй, философы, Декарты всякие. Я думаю – ни фига себе. Пока она отвлеклась на чай-кофе, взял полистать. Она: «А ты что, книжки читаешь?» – «А… почему бы и нет?..» – «Ну ты что, это же скучно, там ничего интересного нету». Ну ладно. Через два дня мы расстались.

Лобанова: Шкаф был явно не ее...

Притуляк: Конечно, она жила у дедушки с бабушкой.

Лобанова: Вам в этом случае было бы лучше с бабушкой встречаться.

Притуляк: Разговоры разговаривать! Но судьба привела меня в Лицейский театр, и там я нашел свою жену. Семь лет мы уже вместе.

Александрова: Семь из 26-ти?! А как же «нагуляться»?

Притуляк: Так у меня 19 лет на это было. Детскими болезнями надо в детстве переболеть. 90% людей, с которыми я учился в школе, уже разведены. А мы вместе, хотя оба по знаку зодиака скорпионы...

Александрова: Ого!!! Посуду бьете?

Притуляк: Лучше спросите, есть ли дома посуда вообще.

Лобанова: А какой у вас идеал женщины?

Притуляк: Это моя супруга. Женщина, которая разделяет мой эгоизм.

Александрова: Типа: «Я люблю себя, и ты любишь меня».

Притуляк: Не совсем. Брак – это эгоизм, разделяемый на двоих. Когда ты другого человека не воспринимаешь как отдельное от себя существо. Когда ты живешь его желани­ями и чувствами, и это взаимно.

Лобанова: То есть вы двое – один большой эгоист?

Притуляк: Да. А если с мелким – еще больше.

Фото: фотостудия PANAMA, Текст: Валерия Лобанов