«Кто боится Вирджинии Вульф?», или В какие игры играют супруги?

Перед вами семья почтенных англичан. Знакомьтесь: Джордж — профессор истории одного из местных колледжей. Марта — его жена, дочь президента колледжа. Вместе со своими коллегами по работе молодой супружеской парой Ником и Хани они отлично проводят вечер: слушают виниловые пластинки, болтают и пьют бурбон. Сложно поверить, что эти интеллигентные люди — душевнобольные, распутники, лгуны и убийцы. Единственный сын Джорджа и Марты не появляется в отчем доме из-за домогательств матери. Да отец тоже хорош — еще в юном возрасте отправил своих родителей на тот свет. Чем сильнее за окном сгущается ночь, тем больше скелетов вынимается из шкафов этого приличного дома. Все выяснения отношений, ссоры, истерики на сцене выглядят настолько убедительно, что и не сразу придет в голову: а может быть, Джордж и Марта  просто развлекаются, и то, что происходит между ними, лишь странная и изощренная игра, в которую супруги играют уже очень много лет?



Этот безумный сюжет пришел в голову английскому драматургу Эдварду Олби еще в середине прошлого века. Но несмотря на странный материал, пьеса пользовалась большой популярностью. С громадным успехом поставленная на Бродвее в 1962 году, она была куплена компанией за полмиллиона долларов. Да и фильм «Кто боится Вирджинии Вульф?» с Элизабет Тейлор в главной роли снискал массу зрительских симпатий и был по тем временам своеобразным блокбастером. Во многом причиной успеха пьесы было то, что Олби в сравнительно небольшом по объему тексте затронул не только вечные темы классической литературы, но и острые темы своего времени. Так что в «Вирджинии» нашлось место  и проблеме женского бесплодия, и даже гитлеровской теории идеальной расы. Как полагается представителю «театра абсурда», Олби показал эту взрывоопасную смесь через ребус и парадокс, а также насытил текст аллюзиями и символикой.



Нелегко пришлось труппе «Пятого театра», чтобы переварить этот непростой материал. «Мы очень серьезно готовились к постановке, даже посетили омский центр репродуктивной медицины, общались с генетиками, - рассказала режиссер спектакля Галина Полищук. - Было интересно узнать, правда ли, что женщины, не способные завести детей, подобно Марте, начинают жить в иллюзиях? Что у них дома появляются кроватка, коляска для несуществующего ребенка? Нам ответили, что в 90% случаев это правда. Но сейчас при современных технологиях бесплодие - не проблема, так что данная тема пьесы уже не так актуальна. Тогда мы решили сделать более объемной теорию создания идеальной расы и клонирования, о чем рассуждает один из персонажей пьесы — биолог Ник. От генетиков мы узнали, что за рубежом клонирование уже давно практикуется с большим успехом и всем только кажется, что оно запрещено. Однако возникает мысль, которую озвучивает Джордж: «Научный прогресс - это хорошо. Но созданные из пробирок существа будут не людьми, а просто... муравьями, ведь душу клонировать нельзя».



Несмотря на обилие тем, предложенных Эдвардом Олби в своей пьесе, режиссер Галина Полищук решила сильнее заострить одну: все люди живут в иллюзиях, и не хотят уходить от них. Именно поэтому Джордж и Марта затевают свою эксцентричную игру.  Причем  в игрища двух супругов вовлекаются не двое других действующих лиц Ник и Хани, а сам зрительный зал. Актеры вызывают у вас сильные эмоции — недоумение,  сочувствие и даже негодование. «Ну зачем на сцене показывают спектакль про полоумных, убийц и извращенцев?» Если вы еще не догадались — это провокация. Именно поэтому «Вирджинию» можно смотреть по-разному: втягиваться в сильные эмоции, истерики, льющиеся на вас со сцены или же воспринимать действо как игру с постоянным подначиванием? Режиссер сама делает вам намек: дерущиеся не на жизнь, а на смерть герои то и дело включают патефон и начинают весело танцевать под музыку The Beatles, ABBA и другие зажигательные мелодии.



Копаться во всех смысловых пластах этого спектакля очень интересно, но … не каждому зрителю. Именно поэтому часть посетителей «Пятого театра» после просмотра спектакля выйдет в полном недоумении: а что, собственно, произошло на сцене и при чем тут вообще Вирджиния Вульф? Кстати, о Вирджинии. Пьеса Олби не имеет прямого отношения к знаменитой английской писательнице. Здесь очередная насмешка и игра, только теперь — игра слов. Главные герои постоянно поют песенку: «Нам не страшен серый волк». «Волк» (Wolf) у Олби превращается в Вирджинию Вульф (Woolf). Но если копать глубже, то можно обнаружить немало параллелей между историями, которые рассказывают герои пьесы Олби, и биографией миссис Вульф. Еще в юном возрасте подвергшаяся домогательствам своего отца и старших братьев, не раз лежавшая в клинике для душевнобольных Вирджиния стала клубком из фрейдистских комплексов. Если вдуматься, то на протяжении всей пьесы герои Эдварда Олби занимаются тем, что извлекают демонов из закоулков своего бессознательного, и помогает им в этом их безумная игра.



Стоит сказать сразу: спектакль воспринимается довольно тяжело не только из-за массы смысловых наслоений, символов и подтекстов, но и из-за излишней затянутости. Усугубляет ситуацию и обилие утомительных монологов и диалогов героев, не подкрепленных никакими действиями. На бедного зрителя вываливается масса рассуждений: от теории Гитлера до идеи абсурдности бытия.



Несмотря на это получить удовольствие от постановки можно, причем немалое. Однако это будет под силу не случайному зрителю, пришедшему в театр первый раз за последние пять лет. Как ни крути, «Вирджиния Вульф» в первую очередь рассчитана на театралов, не чурающихся интеллектуальных постановок, к просмотру которых лучше подготовиться: узнать, что такое «театр абсурда» и с чем его едят, кто такая Вирджиния Вульф и сам Эдвард Олби, в какую эпоху творили эти люди и какие темы их волновали? Вот тогда, обзаведясь необходимым багажом знаний и умело считывая коды и аллегории, которые предлагает вам на сцене режиссер, вы ощутите себя соучастником той удивительной и странной игры, которая для многих так и останется загадкой.

Екатерина Шишикина