Омский писатель Юрий Перминов о своей книге: «Я же не гидроузел строил…»

62-летний Перминов на днях презентовал масштабный книжный проект - «Тюкалинскъ: страницы былого». Его бумажный вариант издан фондом Леонида Полежаева «Духовное наследие».

83-летний экс-губернатор выступил и в роли главного редактора. О работе с ним, а также о нюансах подготовки издания Юрий Петрович рассказал нашему ресурсу.

– Юрий Петрович, почему в поле зрения вас, как автора, попала именно история Тюкалинска? Вы высказались на презентации книги, что в истории «малых городов» Сибири, в частности, Тюкалинска много «белых пятен». Что имели в виду?

– История «малых городов» Сибири – это ещё и, зачастую, история её культурно-исторических центров, но потерявших со временем своё былое значение. Конечно, Тюкалинск, в этом смысле, не может сравниться с той же Тарой, входящей в пятёрку первых сибирских городов, но он был на протяжении многих лет административным центром крупного уезда (округа), а имена по-своему выдающихся людей, чьи судьбы были связаны с этими двумя городами, во многом равнозначны в сопоставимом историческом периоде.

А в «поле» моего «зрения» история Тюкалинска попала давно. Дело в том, что на протяжении пятнадцати лет, занимаясь издательскими проектами общественного благотворительного фонда «Возрождение Тобольска», и, в том числе, составлением и редактированием книг, посвящённых истории культурно-исторических центров Сибири, неоднократно встречал упоминание о Тюкалинске, городе, стоящем на одной из «ветвей» Московского Сибирского тракта.

В 2014 г. фонд «Возрождение Тобольска» совместно с региональным общественным фондом «Духовное наследие» осуществил выпуск книги «Тара» в рамках издательской серии «Тобольск и вся Сибирь». Как главный редактор этой серии ваш покорный слуга исполнял обязанности и редактора-составителя. Изучая источники, «вычитывая» материалы, представленные для публикации, обратил внимание, что чаще других городов, помимо Тары, конечно, и Омска, в них, в той или иной связи, заходила речь о Тюкалинске.

Понятно, что уже тогда у меня сложилось стойкое убеждение: этот город заслуживает отдельного издания. «Издательский» же интерес к Тюкалинску, спустя восемь лет, возник у фонда «Духовное наследие», и его президент – Леонид Полежаев – предложил заняться мне этой работой. Интересы, можно сказать, совпали, хотя первоначально, весной 2022 года, к сбору материалов приступили другие люди, а у меня в то время не было желания останавливать работу над собственными книгами – сборником лирики последних лет «По соседству с небесами» и книгой литературно-исторических очерков «Имена, забытые Омском» (о писателях, чьи судьбы связаны с Омском, но в этой связи почти не упоминаемые), главы из которой публиковал ваш ресурс – «БК55».

К слову, в ближайшее время надеюсь продолжить эту работу. Примерно, в середине декабря Леонид Константинович позвонил и поинтересовался, не смог бы я заняться редактированием того, что собрано, дескать, к марту книгу нужно отдавать в работу дизайнеру. На редактирование – согласился, но собранный материал категорически меня не устроил.

– Чем же? И потом, учитывая сроки, как всё-таки удалось подготовить к изданию книгу, столь насыщенную ранее мало кому известным материалом?

– Конечно, мои «предшественники» проявили определённую старательность, но вот тут-то мы и подходим к вашему вопросу о «белых пятнах». К сожалению, у людей, увлекающихся краеведением, что называется, на местах, преобладает, как я его называю, инерционный подход к истории. Вот и в переданной мне для работы папке я обнаружил, в основном, повторяющие друг друга тексты – рефераты, пару дипломных работ, публикации в районной газете, отрывочные материалы без каких бы то ни было ссылок на источники и т. п. Ну, или почти без ссылок.

Заслуживал внимания небольшой список источников, подготовленный Ириной Махнановой, отсылающий, в основном, к дореволюционным изданиям и современным монографиям с незначительными упоминаниями Тюкалинска. Тем не менее, редактировать было нечего – книги, как таковой, не было. Более того, исторический иллюстративный материал почти отсутствовал, за исключением дюжины фотографий неважного качества.

Помогло то, что моя многолетняя работа над различными издательскими проектами поспособствовала установлению рабочих и в то же время дружеских связей со многими сибирскими архивами, музеями, библиотеками. Нужно было только сформулировать запросы по тем или иным историческим периодам, личностям. Источники, имевшиеся в моём распоряжении, привели к другим источникам, затем к другим…

В общем, нет смысла рассказывать о всей «кухне», но отмечу помощь, прежде всего, ОГОНБ им. А.С. Пушкина и лично её директора Александра Ремизова, Государственного исторического архива Омской области (директор Людмила Чекалина), ОГИК музея, архивов Тобольска, Тюмени, Кургана, Томска, Томской же областной универсальной библиотеки им. А.С. Пушкина, Российской государственной библиотеки (РГБ), Государственного исторического архива…

– На презентации «Тюкалинска» издателем было заявлено, что проведена определённая работа в архиве Гарвардского университета… Но, как вы сказали, собранный материал ещё не говорит о создании книги…

- Справедливости ради, сделаю уточнение. Речь о Гарварде зашла в связи с публикацией в книге «Тюкалинскъ» выдержек из мемуаров сестры милосердия Кейт Марсден и шотландского офицера Королевского флота Джона Кохрейна. Сами по себе историю города они почти не дополняют, разве что Марсден приводит в своих воспоминаниях некоторые сведения о Тюкалинском тюремном замке.

Надо было органично «вписать» эти выдержки в ту или иную главу, дополнив сведениями об авторах, уточнив по другим источникам детали их пребывания в городе. Да, издания книг Кохрейна и Марсден находятся и в библиотечных фондах Гарвардского университета, они оцифрованы, имеются в открытом доступе, и по просьбе Леонида Константиновича кто-то перевёл страницы, имеющие отношение к Тюкалинску.

Поэтому не следует слова о работе в архиве Гарварда воспринимать буквально, а цитировать Марсден мне довелось ещё при работе над книгой фонда «Возрождение Тобольска» о Якутске. Иными словами, и Кохрейна, которого земской комиссар князь Мещерский принял за шпиона и сумасшедшего одновременно, и мемуары члена Российского общества Красного Креста и Королевской ассоциации британских медицинских сестёр, получившей широкую известность в результате путешествия через всю Сибирь к прокажённым Якутии в 1891–1892 гг., издавали неоднократно и на разных языках.

Интересно, что обитатели тюкалинской тюрьмы решили, что Кейт Марсден – особа из королевской семьи, а Кохрейна, позднее объявившего, что «Омск был прежде Татарскою крепостью и выдержал нападение завоевателя Сибири Ермака», за сумасшедшего принял в Иркутске и Михаил Сперанский. Сочинение шотландца «Повествование о пешем путешествии по России и Сибирской Татарии, а также от границ Китая до замерзающего моря и Камчатки» опубликовал в нескольких номерах «Московский телеграф» ещё в 1826 г.

Может быть, я кого-то разочарую, но при введении выдержек из этих мемуаров в книгу о Тюкалинске, я воспользовался помощью фондов РГБ, а не Гарварда. Всё-таки дореволюционные русские переводы были сделаны с бóльшим пониманием оригиналов того времени. А вот архивы, где, действительно, велась работа, мной уже названы. Действительно, собрать материал – это ещё полдела, если он, конечно, того стоит.

Собственно, написание тех или иных глав шло одновременно с поиском нужных сведений. Поверить в это трудно, но вся работа заняла около четырёх месяцев. Ежедневно, по четырнадцать часов в сутки… Личный опыт свидетельствует: цейтнот даже помогает – начинаешь острее чувствовать ту или иную тему, появляется некая, можно так сказать, дерзость, позволяющая более художественно, если говорить о языке, представлять картину жизни – с её элементами нравов, образования, общественного быта и мышления.

Естественно, не злоупотребляя версиями, не имеющими под собой основательной документальной базы.

– В ходе написания книги, какие открытия вас ожидали? За что вас можно назвать первооткрывателем? Чем вы сами можете гордиться?

-Первооткрыватель – это человек, открывающий доселе неведомое. В истории нет ничего неведомого, есть только забытое, утерянное, или не удостоенное внимания исследователей. Так что первооткрывателем называть меня не за что. Все публикации последних лет о Тюкалинске основывались, прежде всего, на двух книгах – «Тюкалинские были» (1996) журналиста Александра Долгушина, к сожалению, несколько лет назад покинувшего нас, и «На ветрах истории. Городу Тюкалинску 250 лет» (2009).

Эти издания, правда, во многом копируют друг друга. Так вот, и там и там приводится некий текст Высочайшего указа.

«Мы, Александр I, повелеваем утвердить Указ Правительствующего Сената от 30 апреля 1823 года № 29885 Тюкалинскую слободу объявить городом, присутственные места (казначейство) открыть с 12 декабря 1823 года. Разрешить купцам, мещанам и казённым крестьянам покупать ненаселённые земли, вести хлебопашество, ямщину, прибыльно торговать, ставить храмы, школы, больницы… Император всея Руси Александр I. 22 июля 1823 года, г. Санкт-Петербург».

Но… Высочайшего указа с таким содержанием быть не могло, поскольку, Сенат являлся проводником государевой воли, а не наоборот, и, на самом деле, указ оного под № 29885 размещён в т. XXXIX «Полного собрания законов Российской Империи» и датирован 30 апреля 1824 г. Вот его текст:

«29.885. – Апреля 30. Сенатский. Об открытии города Тюкалинска и Присутственном в оном месте. Правительствующий Сенат слушали рапорт Тобольского Губернского Правления, коим доносит, что во исполнение Именного Высочайшего Указа [«О преобразовании Сибирских Губерний по новому утверждению»] 22 июля 1821 г., [Вероятно, опечатка – речь идёт именно о 1822 г., тем более что 22 июля 1821 г. никаких Высочайших именных указов не было] город Тюкалинск и в нём Присутственные места 12 декабря 1823 г. открыты и приняли своё действие».

Указ же Александра I, позволяющий купцам, мещанам и казённым крестьянам приобретать ненаселённые земли… вышел 12 декабря 1801 г., и касался он, мягко говоря, далеко не только Тюкалинска. Когда завершалась работа над книгой, в информационном «эфире» промелькнула фраза о том, что 22 июля 2023 г. исполняется 200 лет со дня подписания императором Александром Первым указа о присвоении Тюкалинску статуса города.

Но, во-первых, в именном указе «О преобразовании Сибирских Губерний по новому утверждению», имевшем место быть всё-таки 22 июля 1822 г., Тюкалинск не упомянут – сделано это было в тот же день Правительствующим Сенатом в подробном «Учреждении для управления Сибирских губерний», причём речи о состоявшемся присвоении городского статуса не шло («учреждаемый» и «учреждённый» – не одно и то же). Иными словами, исполнение императорского указа растянулось почти на два года, и состоялось оное 30 апреля 1824 г. (ст. ст.).

То есть, «настоящее» двухсотлетие со дня учреждения города Тюкалинска мы должны праздновать 12 мая 2024 г. Но, как мне думается, никто ничего менять не захочет…Что касается присутственных мест, речь в Сенатском указе шла не о городском управлении – об уездном.

12 декабря 1883 г. советник Тобольской Казенной палаты Попов, наделённый полномочиями представлять в своём лице Губернское правление, от имени только что назначенного Тобольского гражданского губернатора Тургенева привёл к присяге земского исправника Серебренникова, переведённого с аналогичной должности из Кургана, и окружного судью Василия Васильевича Мещерского, князя, мной уже упомянутого, о котором известно, что его светлость, будучи на военной службе, принимал участие в присоединении к России шведской части Финляндии и занятии Аландских островов; получил перевод в связи с увечьями в гарнизонный полк и спустя 5 лет был назначен городничим в Бийск, позднее земским частным комиссаром в Тюкалинск, с декабря 1823 г. – там же, окружной судья. Авторы книги «На ветрах истории. 250 лет городу Тюкалинску» сообщают, ссылаясь на некие документы из ГИАОО (точный источник не указывается), что князь Мещерский «стал первым тюкалинским городничим», а сие действительности не соответствует, таких документов не существует.

Зато в одной из метрических книг Михаило-Архангельской церкви г. Тюкалинска Тобольской губернии, хранящейся в Историческом архиве Омской области (Ф. 16. Оп. 2. Д. 69. Л. 195), не трудно было обнаружить запись:

«27 февраля 1829 г. умер отставной окружной судья г. Тюкалинска, надворный советник князь Василий Васильев Мещерский, 49 лет. Болел лишением рассудка и чахоткой».

Глава административно-полицейской власти в городе – городничий – появился в Тюкале в 1824 г. На эту должность был определён отставной капитан Онуфрий Григорьевич Юрчевский, участник Отечественной войны 1812 г., родом из Калужской губернии. Правда, в начале 1826 г. он получил новое назначение, и до прибытия «сменщика» значился уже, говоря современным языком, исполняющим обязанности тюкалинского городничего.

Затем он служил помощником Тюменского окружного начальника, а в 1829–1831 гг. исправлял должность Тарского окружного судьи в классном чине надворного советника. Вот это имя – точно прозвучало впервые применимо к Тюкалинску. А в 1826 г. тюкалинским городничим (вторым, а не первым, как сообщалось в книге «Тюкалинские были») стал прибывший из Ялуторовска участник Бородинского сражения, бывший прапорщик Полтавского пехотного полка, затем подпоручик, титулярный советник Егор Тимофеевич Путята…

Конечно, эти сведения нельзя назвать «судьбоносными», поэтому и открытиями их считать не стоит. Можно говорить об уточнениях и дополнениях, каких в книге, если в самом кратком изложении, наберётся на несколько интервью. По именам, событиям и так далее… В том числе, и в разделе, где превалировали сведения о тюрьме, ссыльных, жиганах, полицейских и волостных безобразиях. Считается, что история той или иной местности состоит из двух сторон – светлой и тёмной, но не будем забывать о том, что свет зачастую из тьмы и произрастает…

Отмечу, что удалось, на мой взгляд, опровергнуть навет на тюкалинских купцов, дескать, они якобы дали взятку инженерам-путейцам, чтобы те провели железную дорогу подальше от их города. Всё это, разумеется, несерьёзно, и подобные байки мы слышали применимо к Тобольску… Уж кто-кто, а купцы-то всегда понимали выгоды удобных и скоростных путей сообщения.

Но, во-первых, Тюкалинск стоял в стороне от кратчайшей прямой линии Тюмень – Омск. Во-вторых, наоборот, купцы – верхи городского общества – не хотели мириться с потерей доходов, связанных с транзитом товаров и грузов, которые ранее шли через Тюкалинск по Московско-Сибирскому тракту и составляли основу их благополучия. Поэтому, они предприняли серьёзную попытку убедить вышестоящее начальство о необходимости соединить Тюкалинск железнодорожной веткой с вновь строящейся железной дорогой Омск – Тюмень (от станции Называевской).

То есть, речь шла об отдельной ветке до Тюкалинска и далее на Омск, а не том, где должен быть проложен Транссиб. В 1901 г. Тюменская управа в лице местного городского головы Текутьева выступила с инициативой создания дороги Тюмень – Ялуторовск – Ишим – Тюкалинск – Омск и обратилась к Омской думе с просьбой поддержать это ходатайство перед высшими инстанциями: здесь-де можно рассчитывать на миллионы пудов «сырого» груза.

Омская дума, ввиду отсутствия у неё каких бы то ни было данных по сему вопросу, решила обратиться к управляющему омским отделением Сибирского торгового банка Подшивалову, который занимался движением сибирских грузов и мог дать «цифровые данные», в Западно-Сибирский отдел Императорского русского географического общества (ЗСОРГО) и Омский отдел Московского общества сельского хозяйства (МОСХ) с просьбой высказать свои соображения относительно предполагаемой дороги.

17 января 1902 г. на соединённом заседании ЗСОРГО и Омского отдела МОСХ был заслушан доклад Подшивалова «Нужно ли соединять Омск с Тюменью рельсовым путём?». То есть, через Тюкалинск. Управляющий банком пришёл к отрицательному выводу. Член Омского отдела МОСХ Савенков высказался за необходимость всестороннего выяснения нужд уездов, по которым прошла бы Омск-Тюменская железная дорога.

Тот же Тюкалинский уезд, по его мнению, имел развитую земледельческую промышленность, на которой неблагоприятно сказывалось отсутствие удобных путей сообщения. Поэтому Савенков высказывался за ветку Тюмень – Омск через Тюкалинск, находя мнение Подшивалова игнорирующим местные интересы ради посторонних коммерческих выгод.

«Битва» за строительство железной дороги через Тюкалинск продолжалась более десяти лет. Последняя попытка была предпринята в 1916 г., когда ЗСОРГО по решению Особого междуведомственного совещания по выработке плана железнодорожного строительства на пятилетие 1917–1922 гг. подготовил «Доклад по поводу проекта новых железнодорожных дорог в Западной Сибири». В нём была разработана подробная проектная документация на строительство железнодорожной ветки от Тюкалинска до Тюмень-Омской железной дороги, составлены карты и ведомости, расписано, сколько чего можно будет провезти по ветке: сливочного масла, мяса, кож, овса, ржи, овчин, щетины, сала и т. п.; длину ветки определили в 62 км, что могло заметно изменить не только экономику, но социокультурное развитие города в лучшую сторону. Однако этому проекту не суждено было «воплотиться» в реальность…

…На основании, в том числе, архивных документов в книге «Тюкалинскъ» пересмотрена фактическая сторона многих событий. Только последняя, относительно небольшая глава – о 1990-х, о первом десятилетии века нынешнего – представляет собой несколько дополненный (выдержками из газетных публикаций тех лет) текст Александра Долгушина. Во-первых, такой задачи передо мной не стояло, во-вторых, времени ещё и на это у меня не осталось, да и полное название книги – «Тюкалинскъ: страницы былого» – уже не повод освещать, а, тем более, анализировать страницы недавнего прошлого…

Насчёт гордости – слово, в данном случае, неправильное. А вот радость, да, испытал, причём, немалую, поспособствовав возращению Тюкалинску многих имён… Вот там ежегодно и торжественно отмечают дни рождения Антона Павловича Чехова, классика безусловного, и это, наверное, правильно. Дни рождения Чехова (Достоевского, Гончарова, Пушкина, Лермонтова…) надо отмечать повсюду. Но Чехов, проехавший через Тюкалу по Тюремной улице поздно вечером, скорее всего, даже не выглянул из своего тарантаса, и совершенно точно – не остановился.

К слову, в книге о передвижении Чехова по территории Тюкалинского уезда, о том, где он на самом деле, останавливался, где в действительности переправился через Иртыш, рассказывается довольно основательно, при этом использованы не только его очерки «Из Сибири», но и письма, отправляемые писателем с каждой почтовой станции…Так вот, празднуя дни рождения Чехова, тюкалинцы почти не вспоминают, или совсем не знают литераторов, чьи судьбы действительно были с их городом.

По большому счёту, никакого дела нет до Феликса Волховского, неофициального редактора «Сибирской газеты», в городе, где поэт-народник, публицист, автор сказок для детей и взрослых провёл около четырёх лет. Сергей Ауслендер – модный прозаик и драматург 1910-х гг., «человек свиты» адмирала Колчака, воспитатель детского приюта в Сибири, успешный советский детский писатель, «враг народа».

Он был и автором первой официальной биографии Колчака, распространённой в десятках тысяч экземпляров на фронте и в тылу, и основным «спичрайтером» адмирала. Отец писателя, народоволец Абрам Яковлевич Ауслендер, 1884 г. был выслан в Тюкалинск Тобольской губернии, где в 1885 г. на собственные средства основал метеорологическую станцию. В 1886 г. мать будущего писателя, находившаяся в ссылке вместе с мужем, вернулась в Петербург, и якобы там, в военно-медицинской академии, и появился на свет Сергей Ауслендер.

По другим, и, скорее всего, правдивым источникам – в Тюкалинске.

«Он родился на каторге, но в семье это скрывали…» – утверждает племянница писателя Надежда Минакина.

В Омске Сергей Ауслендер писал автобиографический роман «Видения жизни» и неоднократно выезжал в Тюкалинск. Никто в Тюкалинске не слышал про человека, оставившего немалый след в истории русского, сибирского подвижничества; точнее – знают и помнят, но не там, где начался его жизненный путь.

Георгий (Егор) Иванович Симонов родился 1889 г. в Тюкалинске, в семье псаломщика церкви Троицы Живоначальной Ивана Симонова и его жены Евдокии Ильиничны. Девяти лет поступил в Тобольскую семинарию, на каникулы приезжал домой. Выдающийся педагог, исследователь жизни и творчества Петра Ершова. 26 августа 1866 г.

Преосвященным Варлаамом, архиепископом Тобольским и Сибирским, был рукоположен во священника к Михайло-Архангельской церкви Тюкалинска Михаил Петрович Путинцев, впоследствии – выдающийся миссионер, проповедник, публицист, духовный писатель. В этом же городе отец Михаил с 20 октября 1866 г. по 19 марта 1867 г. выполнял обязанности законоучителя приходского училища.

Сибирские рассказы Григория Мачтета – «вечная страница» его творчества, как единодушно отмечала критика. А богатый материал для сибирских рассказов дал Мачтету, в том числе, и Тюкалинск, во время ссылки писателя – окружной город Тобольской губернии… Да, Мачтета в Тюкалинске иногда вспоминают, но дни его рождения отмечают скупыми заметками в местной прессе и на сайте библиотеки.

В нашей книге довольно подробно показана тюкалинская жизнь ссыльного писателя. Говорят, скоро выйдет сборник современных тюкалинских авторов, где будут размещены и стихи Мачтета и Волховского. Понимаю, что не Пушкина и Лермонтова, но всё равно – ни в одни, как говорится, ворота… Предполагаю, в тюкалинский сборник войдёт стихотворение Мачтета «Последнее прости», более известное по первой строчке: «Замучен тяжёлой неволей…»

…Евгений Евтушенко ошибался, когда в книге «Волчий паспорт» поведал о «любимом во всём уезде враче – Василии Александровиче Плотникове, которому за его медицинскую работу было пожаловано дворянство», дескать, «когда он безвременно скончался, его провожал весь Тобольск». Речь идёт о прадеде знаменитого поэта, который, по словам Евгения Александровича, умер в 1902 г.

Но в «Адресе-календаре Тобольской губернии на 1900 г.» в разделе «Некрологи 1899 года» размещено сообщение о том, что 3 января «в Тюкалинске отошёл ко Господу военный врач Вас. Александр. Плотников». Известно, что в 1887–1889 гг. коллежский советник Василий Плотников работал старшим врачом военного лазарета в Тюкалинске и Тюкалинского же двуклассного училища…

Конечно, хочется, чтобы тюкалинцы более деятельно хранили память о писателе-фронтовике Владимире Полторакине, в 1930–1935 гг. учившемся в Тюкалинской школе колхозной молодёжи…Пожалуй, на этом остановимся. Открытий, уточнений и дополнений в книге – множество.

Впервые полно здесь представлены истории становления и развития маслоделия, Тюкалинского банка, городского самоуправления, народного просвещения; немало нового читатель узнает о том, с чего начинался будущий город, чья судьба неразрывно связана Московским Сибирским трактом (глава «К поселению угодные и хлебопашеству места…»)… Надеюсь, читатели почерпнут для себя немало новой информации о людях, ставших бы нравственным примером для жителей и сегодняшнего Тюкалинска.

– Ваше сотрудничество с Леонидом Полежаевым, который значится в главным редактором издания, каким образом строилось? Леонид Константинович вносил правки в ваши тексты, спорил с вами о трактовке событий, о подаче материала? Своим мнением на вас давил? Не говорил: «Знаете, Юрий Петрович, а тут бы я написал так»? Или ваша совместная деятельность была безоблачной и плодотворной?

Леонид Полежаев и Юрий Перминов на презентации книги

– Ну, я же не гидроузел строил, а занимался тем, чем профессионально занимаюсь многие годы – составлением, редактированием, написанием книг. Для того и был приглашён Л. К. Полежаевым, и не в первый раз. И потом, чтобы вносить правки, надо полностью владеть фактическим материалом, то есть заниматься его поиском и изучением, а если мы говорим о стиле, сюжетном развитии, композиции, синтаксисе, то позвольте мне не касаться этого вопроса.

Из скромности. Так что не довелось мне узнать, «как бы написал» Леонид Константинович – мудрый человек, не вмешивавшийся в мою работу таким образом. Да, он читал главы книги, но уже на выходе, и высказал пожелание сократить некоторые абзацы, где приводились сведения, по его мнению, малозначительные.

Не скажу, что был согласен с ним, но общий объём книги был определён заранее, поэтому что-то сокращать всё равно бы пришлось. В целом же, его всё устроило. Кроме, пожалуй, последней главы, где, по его словам, неправильно были расставлены акценты. Опять же, это была единственная глава, где о моём «авторском» участии говорить не приходится, и её основой послужил, как было уже сказано, соответствующий раздел книги «На ветрах истории…» с предисловием самого Леонида Константиновича, в то время – губернатора области.

Исторический иллюстративный материал мне всё-таки удалось собрать в достаточном объёме, атрибутировать его, структурировать по главам. Дизайнер Ольга Макарова дополнила «изобразительный ряд» собственными современными фотографиями Тюкалинска, и вообще – отменно справилась с художественным оформлением. В книгу вошли и репродукции живописных «исторических» полотен тюкалинского художника Александра Куроедова.

А насчёт «безоблачности», или того, что под нею может подразумеваться, скажу: мне хватает своей работы, хватает предложений от издателей, и брался я за работу над проектами фонда «Духовное наследие» по одной причине – «это всё моё, родное». Омское. Так что сотрудничество получилось вполне плодотворным.

– Бывший губернатор не скрывает, что Омск не любит. Он об этом говорил не раз. И даже не так давно повторил. Нелюбовь на Тюкалинск не распространяется?

– Бывший губернатор был соиздателем внушительного тома «Омск-300», антологии «Поэзия Белой столицы», издателем уникального пятитомника «Три века омской культуры», книг по истории омских храмов, сейчас издал книгу о Тюкалинске… Больше мне ответить нечего.

– Есть ли у Тюкалинска будущее? Или книга всё-таки не об этом?

– Ну, как не быть? Тюкалинцы свой город любят. Но о завтрашнем дне города и района пусть расскажут другие поколения краеведов, историков, литераторов... А сейчас была всего лишь предпринята попытка собрать воедино знания о прошлом, давнем и вчерашнем, – жизненные, духовные, культурные. Не пряча от читателей «несовершенства мира», показав им величие жизненного подвига многих поколений тюкалинцев, помогая, надеюсь, обрести опору в ещё не наступившем «завтра».

Фото Андрея Бахтеева

Досье: Перминов Юрий Петрович
Поэт, прозаик, публицист. Секретарь Союза писателей России. Лауреат Большой литературной премии России и др. всероссийских литературных премий; Всероссийского конкурса литературной критики и литературоведения «Русское эхо», Всероссийского конкурса региональной и краеведческой литературы «Малая Родина» (номинация «Люди нашего края»), премии Российской библиотечной ассоциации «Скрижали Отечества» и др. За редактирование и составление четырёхтомника «Северный Морской путь» удостоен Гран-при Ассоциации книгоиздателей России (лучшая редакторская работа). Автор проекта и редактор-составитель двухтомной антологии сибирской поэзии «Слово о Матери», пятитомника «Сибиряки и Победа», а также других издательских проектов благотворительного фонда «Возрождение Тобольска» (более 50 наименований), удостоенных различных наград Ассоциации книгоиздателей России (в т. ч. «Редактор года»). Редактор-составитель недавно вышедшего из печати сборника патриотической поэзии и прозы омских писателей «Координаты СВОим». Автор историко-документальных исследований «Воскресенский собор: история возвращения», «Свято-Ильинский собор»; редактор-составитель, автор пятитомной антологии «Три века омской культуры» фонда «Духовное наследие» и др.