Вероника Шелленберг: «Я не пью, не курю, не делаю селфи, в моем телефоне нет интернета...»

Поэтесса из Омска успевает все: писать стихи, выступать на мероприятиях, инструктором ходить на Алтай, путешествовать, воспитывать детей и жить полной жизнью в творческих исканиях в гармонии с собой, природой и миром.

— Вероника, какие места в Омске или области Вам нравятся больше и чем именно?

— В Омской области мне особенно нравятся леса в районе поселков Подгородка, Дачный. Там высокие разлапистые ели, сосны, березы, — любимый мной смешанный лес. Осенью и зимой я там часто бываю. Зимой — на охотничьих лыжах хожу, осенью — за грибами. В том районе проводятся соревнования по спортивному ориентированию, в которых я уже который год участвую, поэтому в тех местах и без фонарика ночью могу ориентироваться. Знаю, например, возле каких КП (контрольные пункты — номера красной краской на березах) растут опята или подберезовики. Могу рассказать…

— В Омске люблю парк «Зеленый остров». Мыс, который доходит почти до моста 60-тилетия ВЛКСМ, моя подруга называет «край земли», — я там прогуливаюсь практически в любую погоду. Мне на Зеленом острове легко дышится, хорошо думается на ходу и — часто пишется. Самому этому месту – Зеленому острову – посвятила немало стихов. Вот самый свежий, октябрьский: 

*** 
Бетонные косые блоки
торчат, как зубы динозавра,
у входа в парк сырой, глубокий,
сожравший листопад на завтрак.

 

Огни, огни кого-то ищут,
высматривают, у кого там
привязан камень к топорищу
и шкурой тощий торс обмотан.

 

Доисторически безлюдно!
Парк отдан мраку с потрохами.
И только бабочка… откуда?
Из мира Брэдбери порхает.

— Что Вас больше всего вдохновляет?

— Природа, особенно дикая, дает мне энергию и радость для творчества. А самая мощная, вдохновляющая сила — в Горном Алтае. В походах, кстати, мне стихами заниматься некогда. Как инструктор я и еду на костре готовлю, и слежу за соблюдением техники безопасности, и решаю все текущие дела и, конечно, рассказываю про любимый мной Алтай! Знаете, это счастье — подняться на перевал, увидеть белые вершины и сказать: «Посмотрите, перед вами высочайшая вершина Сибири — Белуха!» И подумать: «Потрясающе! Показывать людям Алтайские горы — это моя работа!»

 

— Вы очень разносторонний человек: поэт, художник, литератор, инструктор по туризму. Как удаётся все совмещать, везде успевать?

— Я не задумываюсь, как совмещать туризм, литературу и прочие свои дела городские и горные, — это мой нормальный образ жизни. Контрастный. Творческий. Походный. Вот я несусь галопом по долине так, что ветер свистит в ушах, или долго поднимаюсь на перевал на коне, под дождем... Вот котел в ледяной речке отмываю, ставлю палатку, провожу инструктаж своей группе туристов, рассказываю легенды у костра, учу сына, как правильно ездить на коне — каждый момент просто живу настоящим! А когда приезжаю в Омск, мне радостно сказать: «дом, милый дом!» А вот спустившись с гор, да — пишу. И рисую. Много читаю. Занимаюсь «Складчиной» — литературным альманахом нашего омского отделения Союза российских писателей. Недавно вышел очередной номер, можете найти его в библиотеках Омска (передаем безвозмездно от каждого тиража) и в интернете.

— Кстати, о Всемирной паутине. У Вас в одном стихотворении есть такие строчки: «Я не пью, не курю, не делаю селфи, в моем телефоне нет интернета...» — это так?

— Да, всё так. Веду здоровый образ жизни, но никому его не навязываю. Отсутствие интернета в телефоне – это моя повышенная степень свободы. Потому что если я в лесу, например, то именно в лесу, а не в соцсетях. Даже в транспорте мне интересней смотреть в окно, отпустив мысли по случайному руслу, чем вчитываться в бесконечные новости, пусть и очень интересные. Человеку иногда просто полезно ни о чем не думать. Это позволяет расчистить личное пространство, обновиться, открыться для новых образов. Разумеется — к телевидению не подключена, ни в прямом, ни в переносном смысле. А с друзьями предпочитаю общаться лично, например, гуляя в парке.

— Как в семье относятся к Вашему туристическому образу жизни?

— Мое глубокое погружение в Алтай в семье понимают и поддерживают. Потому что здоровый и активный образ жизни — это наш принцип! У меня, как в песне, — спортивная семья. Муж и сын занимаются хоккеем. Последнее время мы увлеклись горными лыжами. В походы иногда вместе ходим. Дочь рыбалку очень любит, в походах все детство провела и даже с парашютом прыгала. Моя мама, обычный инженер, сейчас на пенсии, — всю жизнь бодро ходит на беговых лыжах. А в 56 лет она встала на лыжи горные и до последнего времени так лихо и технично каталась — не все молодые так могут. Именно мама, узнав, что я хочу работать инструктором (под сорок лет новой профессией овладевать) — первая была «за» и нашла для меня курсы инструкторов по туризму в Омске. Я их закончила, и вот уже пять сезонов отработала на сложных конных маршрутах в районе горы Белуха в Горном Алтае. Думаю, поддержка семьи — это очень важно в любом деле. Мама первая читает все мои новые книги. Кстати, моим детям, моей близкой подруге (она — прототип главной героини) и моей маме посвящена моя неизданная повесть «Кара-Ак-Таш».

Сын Вероники Александр на перевале Кара-Тюрек

— Какие трудности встретились на Вашем творческом пути?

— Сначала надо сказать, что я уже и забыла, когда рассылала по журналам свои подборки с просьбой о публикации. Наоборот, из редакций журналов у меня спрашивают — есть ли что-то новое опубликовать? Если есть — я отправляю. Поэтому практически все лучшие мои стихи опубликованы в «толстых» журналах, есть в доступе на их сайтах. Все получается вовремя со стихами. После книги «Календарю вопреки» накопились стихи, — и мне как раз предложили участвовать в масштабном проекте «ЛитерА, Советский 40 — адрес Сибирской поэзии» (победитель конкурса Фонда президентских грантов в 2018) и в рамках проекта издали мою книгу стихов «Рёбра ивовые сквозь», которая в сентябре была удостоена Всесибирской премии им. Леонида Мерзликина. Но стихи — это на самом деле только вершина айсберга. Трудность в том, что у меня есть несколько больших разножанровых произведений, продвигать которые к выходу в свет нет ни времени, ни особого умения. Да и надо ли это? По большому счету?

— И много у Вас таких неизвестных читателю вещей? Каких именно?

— Например, есть пьеса «Шаман» (о контрабанде шкурой редкого зверя, занесенного в Красную книгу), которая в свое время вошла в 30 лучших на Всероссийском конкурсе ЛитоДРАМА. Но ставить ее никто не взялся, а сама я в пару театров отправила, получила ответ, что они на ближайшие годы в новом репертуаре не нуждаются. Более я никуда не обращалась. Издавать в печатном виде пьесу я пока не очень хочу — думаю, драматургия должна быть именно поставлена. Так и лежит она «в столе». Вместе с той самой мистической повестью про Алтай «Кара-Ак-Таш». Готовым текстом рок-оперы, к которой композитор, инициировавший этот проект, музыку уже несколько лет доделывает... рассказов на книжку накопилось (но из этих некоторые опубликованы). Думаю, у каждого писателя есть в загашнике что-то интересное! Может быть, всему свой срок — когда-нибудь и «крупные» мои вещи выйдут в свет. В данный момент я об этом не забочусь, пишу новые стихи, — очередной поток вдохновения идет! А это главное! Я давно живу по принципу - если идет творческий процесс - все остальные не жизненно важные дела нещадно отодвигаются.

***
Вслед за ливнями – грозами,
лета душный конвой.
У дрозда – в клюве розовый
червячок дождевой.

 

Буйной зелень объявлена,
каждый листик – остёр.
Осыпается яблоня –
поцелуев шатёр.

 

Ночью ветер уляжется,
тайну чью-то храня.
Все пристроены, кажется,
в этой жизни… а я?

 

 Много езжу по разным городам на литературные мероприятия. В этом году, кроме всего прочего, летала в Приморский край. Меня приглашали выступить во Владивостоке, Находке, Большом Камне как поэта и составителя альманаха сибирской поэзии «Паровозъ», который вышел в Москве. В альманахе опубликованы авторы от Тюмени до Находки, от Абакана до Ханты-Мансийска! Широко представлены Новосибирск, Томск, Омск, Кемерово и другие города Сибири. И на творческих встречах я рассказывала об альманахе в целом, об особенностях сибирской поэзии, читала свои стихи и стихи авторов нашего региона: Евгении Кордзахии, Юрия Перминова, Дмитрия Румянцева.
Так налаживаются творческие связи между городами. А в нашей «Складчине» (обязанности редактора которой я взяла на себя) появляются произведения мощных, интересных современных авторов. Например, в новом номере представлены — Амарсана Улзытуев (Улан-Удэ), Геннадий Калашников (Москва), Юлия Пивоварова (Новосибирск), Олег Вороной (Приморский край), Сергей Кузнечихин (Красноярск)... Омский альманах «Складчина» постепенно выходит на новый, всероссийский уровень.

— С молодыми авторами Вы работу продолжаете?

— Да. Скоро (15-17 ноября) будет IX Региональный литературный семинар ПарОм, одним из организаторов которого я являюсь. На семинаре проведу мастер-класс «поэзия». Кроме того, дважды в месяц веду литературную студию «Вдохновение» для совсем юных авторов в Омской областной библиотеке для детей и юношества. Это светлое, важное для меня дело, на которое не жалко времени и сил.

— Кто впервые оценил Ваше творчество? Кто из омских авторов ближе всего по духу?

— Первый человек, который отнесся к моим стихам серьезно, критически их разобрал и нашел в них что-то стоящее, был Геннадий Павлович Великосельский. Замечательный человек и ценитель поэзии. Думаю, многие знают, что именно Геннадий Великосельский сохранил для нас бОльшую часть наследия поэта Аркадия Кутилова! Кстати, отвечаю на вопрос, кто из омских авторов мне близок по духу — Аркадий Кутилов. Конечно, по своему масштабу он поэт российский, ныне (к сожалению, посмертно) известный и читаемый. Если бы в Омске «созрел» всероссийский поэтический фестиваль, его стоило бы назвать именем Кутилова.

 

 

 

 

Анна Пацула