История двух гопников: Иваныч и Кисель о дружбе и планете ТНТ

7 ноября на канале вышел новый сезон сериала «Универ». Мы поговорили с актёрами Константином Шелягиным и Григорием Кокоткиным, которые играют друзей-гопников Иваныча и Киселя, о дружбе в кино и жизни, современном кинематографе, кулинарии и боях без правил. Мы узнали, за что Григорий Кокоткин любит свою профессию, какой отечественный фильм хочет посмотреть Константин Шелягин, сколько лет его сыну и почему в семье, по его мнению, должно быть много детей.

– Ваши персонажи Иваныч и Кисель очень органично смотрятся на экране. Где набирали фактуру?

– Константин Шелягин (КШ): Если посмотреть с первой серии и до сегодняшнего дня, то чувствуется рост наших персонажей в каких-то штампах, ужимках, смешках. Анечка Хилькевич принесла нам такой талмуд – словарь жаргонов, там расписаны все жесты и их значения. Носик почесал – всё, чувака увели куда-то. Или мигнул, или два раза мигнул. У нас собирательные персонажи, постоянно что-то где-то подсматриваем, дорабатываем. Команда нам помогает, мы друг другу.

– Григорий Кокоткин (ГК): Я Косте советом помогаю, Костя мне деньгами (смеётся).

КШ: Когда у меня нет денег, я за советом иду.

ГК: Не будем далеко уходить от темы. Я родился в спальном районе города Воронежа, там таких Киселей и Иванычей пруд пруди. В актёрской профессии есть такой раздел, как наблюдение за людьми, я говорил уже об этом. Ты просто смотришь за тем, как живут люди, подмечаешь какие-то маленькие детали, какие-то жесты, подмигивания, кивания, смех и на себя это примеряешь, как-то структурируешь и получаешь образ одного гопника и второго.

– Мне показалось, что в этом сезоне что-то с дружбой Киселя и Иваныча происходит. Это так?

ГК: А с дружбой всегда что-то происходит, как и с любовью. Отношения нормальные как складываются: сначала всё хорошо, потом всё плохо, потом опять хорошо. Конечно, и конфликтные ситуации будут, и ссоры.

КШ: Мы подходим иногда к авторам, мы же артисты всё-таки, хотим какую-то драматическую линию. Подходим и говорим, что конфликта нам не хватает. И авторы начали вписывать такие ситуации. Это нам подарки от авторов, когда действительно можно по актёрски, по серьёзному сыграть – ну, попытаться, потому что всё равно это ситком и должно быть смешно.

– Чувствуете разницу между актёром кино и театра?

ГК: Театр – это здесь и сейчас, это работа со зрителями. Долгая подготовка и выдача результата. Получится – не получится, сможешь – не сможешь. В кино есть дубли, разные кадры и самая классная штука – монтаж. Всё будет красиво и замечательно.

– В чём ближе, комфортнее существовать?

ГК: Дело даже не в том, что ближе и комфортнее. Нравится и то, и другое, но мне на данном этапе – всё может быть только на данном этапе – очень хочется развиваться в кино. И больше сил туда вкладывать.

– Может быть, роль какая-то конкретная есть, которую хотелось бы сыграть?

ГК: Когда я учился в институте, мне очень много ролей хотелось сыграть: и Гамлета, и Дубровского – мне очень нравится это произведение, с детства. Но, к сожалению, не актёр выбирает роли. Актёр может дорасти до того уровня, когда он будет выбирать. На данный момент я пока не дорос. Надеюсь, что когда-нибудь дорасту. Но дело в том, что бывают обстоятельства, что ты дорос, но сыграть уже не сможешь. Вот мы с Костей уже, наверное, вряд ли сыграем Ромео. Определённый возраст, определённый взгляд.

КШ: А молодильные яблочки?

ГК: В смысле, пластическая операция?

КШ: Нет, не путай. Молодильные яблочки. Я надеюсь, всё-таки, к концу жизни найти это дерево.

ГК: Вот у Кости есть мечта…

КШ: Не мечта, надежда.

ГК: Актёрская профессия и прекрасна, и ужасна одновременно. Буквально несколько месяцев назад я пробовался на один проект, не буду его называть, я очень хотел сыграть эту роль, сценарий потрясающий, но меня не взяли. Не знаю, в виду каких обстоятельств, их огромное количество может быть. Что называется – должны звёздочки все сойтись. Будем двигаться дальше. Ничего страшного.

– За что вы любите свою профессию?

ГК: Это единственная профессия, которая позволяет тебе быть кем угодно, прожить весь спектр чувств. Это круто, это интересно, это здорово. Иногда задумываешься по поводу каких-то отрицательных ролей, которые исполнял, сопоставляешь себя с этими персонажами, думаешь, я бы так никогда не поступил. А он поступает. И оправдать его, как говорится: каждый актёр – адвокат своей роли, это очень интересно.

КШ: Наша профессия – человековедение. Анализ человека.

– Константин, я знаю, что у вас есть сын. Сколько ему сейчас лет и смотрит ли он телевизор? Как вас в нём воспринимает?

КШ: Когда в моей жизни появился Платон, настала другая жизнь. Ему сейчас 1 год и 8 месяцев, он хулиган, он молодец, он актёр. У него и мама актриса. Мы оба сумасшедшие. Хотя я бы не хотел актёрской судьбы своему ребёнку. Потому что сейчас мир такой. Сложно устроиться на работу в нашем актёрском деле. Нам повезло с Гришей. Повезёт ли его поколению – не знаю. Я его люблю. Он жив, здоров, с утра мне звонил. Научился говорить «батя». Звонит и в трубку мне говорит: батя! Советую рожать всем. Сам за вторым долго в очереди стоять не буду. Хочу, чтоб как у Ивана Охлобыстина.

Смотрите новый сезон «Универа» с понедельника по четверг в 19:00 на ТНТ!  

Фото:ТНТ

16+