Слава Комиссаренко: «Однажды меня запикали, и еще вопрос – помогло ли это или нет»

18 августа на ТНТ стартовал второй сезон шоу про поколение стендап – «Открытый микрофон». Зрителей ждут новые лица в мире юмора, актуальные монологи и острые темы выступлений. Как и в первом сезоне, набирать свои команды и вести начинающих стендаперов к победе будут наставники проекта. Мы поговорили со Славой Комиссаренко о новом сезоне и стендапе в целом.

О чем должен быть стендап вашего соотечественника, чтобы он вас удивил?

Я бы не сказал, что кто-то из наставников выбирает себе комика, исходя из тем, на которые тот шутит. Ты не отмечаешь для себя «вот он молодец, пошутил о том, что мне нравится», а смотришь на то, как человек подает материал, органично ли он смотрится. Здесь, скорее, можно говорить об общем впечатлении от выступления, нежели о темах, которые были затронуты. В целом я не вижу принципиальных различий между комиками из России и Беларуси. Это вообще довольно странный стереотип, что все белорусы должны попадать ко мне, кавказцы – к Тимуру, военные – к Руслану, а девушки – к Юле. У нас нет такого правила, и в мою команду могут попасть совершенно разные комики.

Можно ли компенсировать неудачную шутку каким-нибудь умелым приемом?

Если шутка не смешная, то это полбеды. Другой вопрос, когда во время выступления человек делает провокационное заявление, после которого публика в зале не может успокоиться. Один раз я был на стендап-вечеринке, где один комик произнес следующую фразу: «Как жаль, что мы победили во Второй мировой войне. Если бы мы в ней проиграли, пили бы сейчас немецкое пиво». После этого уже стало неважно, что он скажет дальше, поскольку главной задачей стало не дать людям пробить ему голову. Если же в череде хороших шуток есть одна не смешная, ничего страшного. Возможно, в этом и заключается суть отборочного этапа «Открытого микрофона»: увидеть не только готовое и прекрасное выступление, но и заметить в человеке потенциал, который можно развить по ходу сезона.

Что делать участникам, если во время выступления они забыли текст?

Шоу «Открытый микрофон» очень живое. Ведь мы видим не только выступления комиков, но и то, как они к ним готовятся, как переживают до и после выхода на сцену. В первом сезоне зрители уже наблюдали в телевизионном эфире случаи, когда комики забывали текст. Подобное происходило и с Павлом Залуцким, и с Аленой Засульской. И заметьте, это не помешало им пройти дальше. Ведь мы все живые люди и понимаем, какое волнение испытывают участники. Если комик забыл текст, но при этом его выступление складывается удачно, никто не будет его за это строго судить. Другое дело, если человек долго и не смешно шутил, а потом и вовсе забыл текст. Лучше от этого его выступление точно не станет.

Как вы относитесь к употреблению ненормативной лексики в монологах?

Лично я не имею ничего против ненормативной лексики, но она должна быть уместна. Если шутка становится удачной только из-за мата, наверное, это не лучшая идея. Если же его ничем нельзя заменить, и ругательство выглядит органично, оно имеет место быть. Есть, к примеру, «городские» комики, которые переносят уличную лексику на сцену, и у них мат смотрится удачно. Что касается меня, порой у меня проскакивает «легкий мат», но я стараюсь минимизировать его использование. Не потому что я ярый противник ненормативной лексики, а потому что готовлю монологи для эфира. А зачем мне материал, который работает только с матом, если его все равно никто не увидит? Конечно, по законам телевидения часть мата может быть «запикана», однако в таком случае возникает другая проблема: зритель понимает, что ты сказал нецензурное слово, но не всегда понятно, какое именно. Однажды мне запикали «нахрен», и это выглядело так, будто я произнес гораздо более жесткую и грубую фразу. И еще вопрос – помогло ли это или нет (смеется).

Как вы думаете, если бы у вас не было такой колоритной интонации, шутки бы заходили так же удачно?

Мне не приходится выбирать, поскольку у меня нет другой интонации. Не существует людей, которые могут абсолютно естественно разговаривать в двух разных образах. Каждому из нас свойственен только один способ самовыражения, произношения и т.д. Раньше, до того, как я начал заниматься стендапом, я вообще не думал, что обладаю каким-то своеобразным голосом. А, в целом, любой стендап-комик обязан быть реалистом. Если в нем есть то, над чем потенциально можно посмеяться, лучше сделать это первым и снять вопрос навсегда. Что касается конкретных физических особенностей человека, то это данность, с которой мы живем и сталкиваемся каждый день. Как сказал однажды Серега Детков: «Меня часто упрекают в том, что все мои шутки про руку. Но у меня каждый день нет руки. Я просыпаюсь, завтракаю, иду на работу, и все это время у меня нет руки». Это как если любой из нас переедет и начнет выступать в США, то даже через 10, 15, 20 лет ему придется говорить, что он родом из России или Беларуси. Это останется с нами навсегда. Ведь было бы странно менять показания, и в одном монологе, например, рассказывать, что водишь машину, а в другом, что ездишь на метро, и у тебя нет прав. Ты не создаешь себе образ, а просто берешь то, что у тебя есть, и работаешь с этим. Это все одна большая история.

На ваш взгляд, развитие технологий влияет на развитие юмора?

Технологии влияют на юмор не больше, чем экология или строительство высотных зданий. Другими словами, они совершенно никак на него не влияют, просто юмор всегда является неким зеркалом и отражает текущее положение дел. Если сейчас в обществе наблюдается помешательство на спиннерах и гироскутерах, кто-то обязательно захочет об этом пошутить. Однако мне, как и большинству комиков, нравятся темы, которые будут актуальны и в 2013, и в 2017 годах. Потому что горячие тренды быстро приходят и так же быстро уходят. А с учетом особенностей телепроизводства, когда отснятая программа может выйти в эфир через 6-8 месяцев, тема уже перестает быть актуальной. Никто не шутит про отношения, потому что это хит, и над этим можно посмеяться. Люди шутят про отношения, потому что проживают их, испытывают определенные чувства. Если же человек захочет пошутить на какую-то тему, потому что она покажется ему удачной, в 99% случаев у него это не получится. Ведь если ты хочешь говорить о чем-то, о чем говорили до тебя, ты должен сделать это не так, как делали до тебя.

В интернете много объявлений о наборе в школу юмора и стендапа. Как вы считаете, можно ли этому научиться?

Те, кто запускает подобные курсы, банально хотят заработать деньги на простых людях. У нас есть фестиваль Stand Up, на котором мы с Дмитрием Романовым и Нурланом Сабуровым пару раз читали лекции. Хотя это даже громко сказано: мы просто делились своими наблюдениями, рассказывали, с какими трудностями сталкиваемся в процессе работы, и отвечали на вопросы комиков. Причем делали это бесплатно и ни на что не претендовали. Такой формат еще может быть полезен молодым стендаперам, например, когда я начинал, мне не хватало доступа к подобной информации. Никто не мог мне рассказать, какие меня ждут трудности и сомнения, о чем я буду переживать. Однако я не думаю, что юмору можно научить. Юмору можно научиться самостоятельно благодаря бесконечным выступлениям, новым выходам на сцену. А вот юмористические курсы для меня – это какой-то нонсенс. Я не призываю их бойкотировать, но если вы оставите деньги за обучение у себя в кармане, а сами выступите хотя бы на 50 открытых микрофонах, получите несравнимо больше.

Вы помните свое первое выступление? Как оно прошло?

Мое первое выступление было хорошим, потому что я тщательно все продумал. Я учился в Белорусском Государственном Экономическом Университете – это один из лучших вузов в стране, при этом с богатой юмористической культурой. Мы много чем занимались в годы обучения, играли в КВН, и поэтому когда я стал искать площадку для занятий стендапом, меня осенило: нужно организовать выступление в родном университете! Да, зал будет на 600 человек, но это будут люди, которые уже о нас слышали, поэтому отнесутся лояльнее. Вместе с Сашей Соболевским (моим другом, который выступал в рубрике «Открытый микрофон» в жанре One Line) мы сделали собственное стендап-шоу и начали давать концерты. Месяц готовились – один раз выступали и т.д. Все проходило довольно удачно: число зрителей росло, постепенно появлялись новые комики, в том числе Ваня Усович... А вот через «стендап-ад» мне пришлось пройти уже в Москве. Я читал свои монологи в барах перед людьми с тарелками салата, которые вообще ничего не хотели, и процент хороших выступлений был значительно ниже. С точки зрения стендапа, Москва – довольно суровый город, который при этом в сжатые сроки учит тебя «жизни».

Со временем реакция московской публики на выступления изменилась? Или люди с салатами никуда не делись?

Сейчас, конечно, с салатами никто не сидит, и у нас есть возможность отправить людей на ужин в другое место (смеется). Чем больше занимаешься стендапом, тем больше перед тобой открывается возможностей. И если кто-то кричит «ты не смешной», тебе уже хватает выдержки и импровизации остановить выступление, «развалить» этого чувака и вернуться к монологу.

Самая большая аудитория, перед которой вам приходилось выступать?

Мне трудно ответить на этот вопрос, поскольку еще до стендапа мы с моим другом Димой Невзоровым, который сейчас работает на ТНТ и является одним из создателей сериала «Остров», дуэтом вели городские праздники по всей Беларуси. Конечно, люди приходили не на нас, а на хэдлайнеров – ДДТ и т.д., но при этом мы все равно выступали перед ними, шутили. Сейчас самые большие концерты у меня проходят в Беларуси, хотя и с ребятами мы собираем огромные площадки – Crocus City Hall в Москве, Сибур Арену в Санкт-Петербурге. Вот летом еще выступали на VK Fest перед многотысячной толпой, которой даже не было видно конца. Это был крутой и интересный опыт, хотя на самом деле порой выступать перед ограниченной аудиторией намного сложнее.

Смотрите новый выпуск шоу «Открытый микрофон» сегодня в 21:00 на ТНТ!