Истинная Индия приоткрывается не всем приезжим

Пожив у родственников, мы увидели ее контрасты: трущобы и роскошь.

Мудры приветствуют нас

Шестичасовой перелет в Дели из Москвы закончился, мы -  в аэропорту Индиры Ганди в Нью-Дели, идем мимо стены, на которой размещены скульптуры кистей рук, на них - застывшие в определенном жесте пальцы. Это мудры. Каждая выражает свой смысл: любовь к ближнему, приветствие путешествующему, пожелание здоровья.

Июль. Мы умудрились прилететь в самый жаркий месяц (в тени доходило до 45 градусов). Выйдя из аэропорта на «свежий воздух», сначала и не понимаешь, что оказался на улице. Духота, как будто ты в  помещении. Достала из сумки зеркальце, а оно запотело. Встретил нас в аэропорту брат мужа с венком из цветов. Слава богу, что хоть из живых.

Поехали домой к родителям мужа в Старый Дели. Нас у порога уже ждала мами (его мама), сделала положенный обряд перед тем, как мы с детьми впервые вошли в дом. Прошептала молитву, покрасила мне и детям пробор, и мы зашли. Я должна была коснуться пола перед ней, потом приложить руку к сердцу и поцеловать. Так у сикхов проявляется уважение к старшим.

Комната, которую нам выделили, небольшая. Огромная кровать и пара железных шкафов, которую сразу рекомендовали наглухо закрывать, чтобы не заползли ящерицы или насекомые. Полы каменные или из мрамора, чтобы охлаждали помещение. В туалете привычного унитаза нет, только такой, как у нас бывает в общественных местах, – встроенный в пол. На него водрузили сломанный стул без сиденья. Такое вот нехитрое приспособление. 

Балкон нашей комнаты выходит на... трущобы. На потолке, как обычно в Индии, вентилятор. В нише под окном вместо кондиционера установили «кулер». Это огромный мотор над емкостью, в которую через шланг наливалась вода. Работал он круглосуточно. Но кто бывал в Индии, тот знает, что там частые перебои со светом. Однажды ночью его отключили, и мне пришлось с 3 до 6 утра махать на детей веерами.

Если б омские пенсионеры увидели индийские трущобы, возрадовались бы жизни

Трущобы - это квартал из домиков, напоминающих мне трансформаторные будки. Как они умудрялись спать в них огромными семьями, я не знаю. Но утром оттуда выходила толпа народа. Однажды я наблюдала, как одна женщина спала на крыше такого домика, укрывшись «чуни» (шифоновым длинным шарфом), а рядом с ней на голом бетоне пристроился ребенок. Они умывались, чистили зубы, завтракали прямо на улице. Мужчины отправлялись на «смену» - большинство из них рикши, авторикши. Все они граждане Индии, прибывшие в столицу на заработки из деревень. «Вот это демократия, - объяснял мне муж, - никто им не запрещает жить там, где они хотят». На одном дереве стояла большая коробка. Обосновался в ней мужчина, я так поняла, местный лекарь. Женщины мыли головы, стирали, готовили, ели прямо на улице. Запах специй разносился на весь квартал.

С другой стороны нашей квартиры окна выходили на дом, часть которого снесли и достраивали. Работниками там были и мужчины, и хрупкие женщины, которые на головах переносили кирпичи. У одной из них был маленький ребенок. Между столбами она натягивала большую тряпку, делая что-то вроде гамака. Там он спал, когда она работала. Либо играл, сидя на кирпичах.

В июле сезон дождей. Ливни там, конечно, сумасшедшие. Узкие улочки между домами в Старом Дели тут же превращались в реки. Однажды мы просто экстремально добирались до дома, чуть ли не плыли по улицам. Дети из трущоб плавали и резвились в этих лужах. Но как быстро вода прибывала, так же быстро и испарялась.

На крыше дома моего…

Гулять на этих улицах невозможно. Как-то я увидела, что индийцы в головах друг у друга искали вши... Поэтому по вечерам мы собирались на крыше своего трехэтажного  дома. Брат мужа привозил нам пиво, купленное в специализированных магазинах, потому что алкоголя в открытом доступе там не бывает. Прячась от мамы, я могла сделать несколько глотков спасительного от жары напитка. Пить на улицах у них строго запрещено - посадят в тюрьму за это (сухой закон).  Выход на крышу у нас был свой, поэтому днем я туда поднималась с детьми, наливала им в тазики воду, и они резвились с водой.

Вороны. Такого количества ворон я не видела. Мами утром угощала их хлебом. Однажды, когда я читала книгу на балконе, одна из них села напротив меня и своим важным «кар» потребовала еду.
Ужинали мы по вечерам всей большой семьей, но мами готовила еду нам отдельно, без специй. Стола там не было. Она расстилала огромное покрывало в комнате (на кухнях они только готовят), и мы трапезничали из железных тарелок и стаканов (любят они начищать до блеска эту посуду).

В Индии урожай 4 раза в год. На привозных рынках, на которые мы ходили по вечерам, можно купить только сезонные овощи и фрукты. На 100 рупий (примерно около 70 рублей) я могла купить несколько пакетов продуктов.

Простота жизни в Индии просто удивляла. Некоторые женщины по вечерам (жители домов, не трущоб)  могли вынести стулья и поставить их между машинами. Сев на один из них, вытянув ноги на другой, они перебирали крупы, общаясь с соседками, громко споря о чем-то или смеясь. Также по Ведам считается, что грязь - естественная вещь для человека, а нужду терпеть нельзя. Вот они и справляли ее, устраивая туалеты там, где их застала данная проблема, нисколько не стесняясь. Часто в тенечке под деревом или на лавочке можно было увидеть спящего человека, наслаждающего процессом отдыха.  

Всего в часе езды от старого Дели совсем другая жизнь

Через несколько месяцев мы переехали в штат Уттар-Прадеш. Этот современный район, состоящий из множества секторов, называется Нойда. Там ощущаешь ту пресловутую контрастность Индии, о которой я много слышала. Парк Вю апартаменты - с видом на парк. Территория наших домов охранялась, у каждого было собственное место парковки. В середине квартала уютно расположился бассейн, время плавания в котором у мужчин, женщин и детей было раздельное.

Но выйдя за шлагбаум, мы снова видели ту же Индию, где обслуживающий персонал живет на улицах. Каждое утро они забирали у жителей нашего сектора чистое белье и гладили его на улице давно нами забытыми чугунными утюгами, засыпая туда угли. После этого женщины складывали отглаженную одежду в покрывала, завязывали в узлы и на головах разносили по апартаментам. Они выполняли любые услуги – бегали по поручению жителей за продуктами, ремонтировали одежду, обувь. Особенно меня забавляло, как они стригли и брили друг друга, повесив на дереве зеркало. Такие вот салоны красоты под открытым небом. Хотя, конечно, состоятельные жители нашего микрорайона ходили в «нормальные» салоны. Особенно мне нравились аюрведические массажи, которые профессионально делают женщинам - массажистки, мужчинам - только массажисты.

Старший ребенок пошел в Плей-скул, местный детский сад. В свои 5 лет она уже свободно изъяснялась на хинди и изучала английский язык. Индийцы очень любят детей, и ребятишки там без труда адаптировались.

Жизнь в этом районе стала гораздо комфортнее. Каждый день приходила женщина и мыла полы в нашей огромной 160-метровой квартире, которая уже к вечеру была снова покрыта пылью. Получала она около 1000 рупий в месяц. Убирала несколько таких квартир в день. Семьи у них большие, детей много. Я угощала ее и передавала детям подарки, что в скором времени мне запретили делать. Оказывается, от этого они начинали работать хуже, а могли и вообще… прогуливать. После работы мами наливала ей чай и давала кусок хлеба, а та садилась на пол около стеночки и трапезничала таким образом (за стол они садиться не должны, таковы традиции).

Сари – показатель достатка семьи

Из индийской одежды я выбрала для себя нейтральный вариант: длинную тунику, которая называется у них курта, я носила с лосинами. Чаще всего сами индианки сегодня так и ходят, будто нашли компромисс между сари с шальвар камизом (это туника-платье с широкими или узкими штанами, которые завязываются на поясе веревкой либо на резинке) и европейской одеждой. Я заметила за индианками, что, принимая утром душ и надевая свежую одежду, они ходят в ней весь день и в ней же ложатся спать, снова переодеваясь лишь на следующее утро. Но на религиозных праздниках женщины всегда в красивых, праздничных сари. И чем больше оно расшито золотом, тем дороже. У нас шубы, а у них сари - показатель достатка семьи.

Дорога к храму из золота проходит через грязный рынок

Еще более яркими контрасты Индии мне открылись в Золотом храме Хармандир-Сахиб, который находится в городе Амритсаре (штат Пенджаб). В этот сикхский храм (гурдвару) съезжаются паломники со всей страны. Дорога туда ведет через рынок, проходя через который, я чудом успела отскочить, так как кто-то под ноги запросто вылил помои.

Пробравшись через рынок и узкие улочки домов, мы вдруг увидели роскошный храм, купола которого  покрыты пластинами из чистого золота. Когда-то во время правления Индиры Ганди ею был отдан приказ о штурме сикхского храма, где скрывались террористы. Эта операция обернулась многочисленными жертвами и разрушениями гурдвары, о чем до сих пор напоминают следы от пуль, оставшиеся на ее стенах.

Есть еще в Дели необыкновенной красоты буддистский Храм Акшардхам. Он внесен в Книгу рекордов Гиннесса как величайший в мире индуистский храм. Красота и роскошь завораживает, фонтан под религиозную музыку с подсветкой заставляет забыть обо всем на свете. Экскурсии по нему проходят на... лодках. Мы спустились, будто в подземелье, и отправились на них в путешествие по Древней Индии. Индийцы удивительные патриоты. Садясь в лодку в начале экскурсии, ты... ну просто любишь эту страну. Но когда ты выходишь из нее - тебя переполняет гордость за то, что ты имеешь отношение к этой древней культуре.

Любовь к стране пропагандируется у них везде. Особенно в так до сих пор горячо ими любимых болливудских фильмах. Современные кинотеатры всегда переполнены. Особенно мне нравилось то, как они культивируют и поддерживают в фильмах любовь к семье, к уважению в отношениях между членами семьи, традициям.

Татьяна Сингх