– Сергей, извините, но позвольте начать наш разговор с не самого приятного момента по поводу вашей партии князя Мышкина в последней премьере музтеатра балете «Идиот». Диапазон мнений очень широк – от привычного вам «Браво!» до «А вот партию князя Мышкина должен был бы танцевать артист помоложе»…
– Дело здесь не в возрасте, а в опыте. Артист имеет право и должен уметь перевоплощаться. В этом в общем-то и есть суть актерской профессии. И это абсолютно обычная практика, когда артист играет героя моложе себя или старше по возрасту. Взять, к примеру, популярную «Юнону и Авось», так пятнадцатилетнюю Кончиту там играли и 25-летние, и 35-летние, и даже 45-летние артистки. И прекрасно, скажу, играли! Или взять спектакль «Пеппи Длинный чулок», так там десяти-, пятнадцатилетних детей играют и 30-, и 40-летние. А бывает и наоборот, я вот исполнял партию пожилого Акакия Акакиевича, когда мне было всего тридцать пять. Главное, чтобы ты сам чувствовал, что готов к этой роли. Кстати, у меня был случай, когда я отказался, потому что понимал, у меня еще недостаточно жизненного опыта. Когда мне было двадцать пять, мне предложили сыграть 40-летнего Резанова из «Юноны», я сказал: «Нет, еще не могу, не дорос». Князь Мышкин же для меня был вполне понятный герой.

– Насколько я знаю, вам не сразу дали роль, в планах было предложить ее только одному артисту.
– Окончательный выбор делала постановщик балета Надежда Калинина. Она меня знала как артиста по совместной работе над «Шинелью». Причем, по ее словам, для нее я артист прежде всего драматический.

– Сергей, но, согласитесь, сложно все же отрицать наличие кадрового голода в театрах.
– Проблема такая, бесспорно, есть.

– И в чем же, по вашему мнению, причина?
– Я считаю, что основная причина – неоправданные амбиции молодежи. Они хотят всего и сразу: и зарплату, и квартиру, и первые партии. А так практически не бывает, необходимо пройти иерархическую лестницу. Я все это очень хорошо знаю, потому что, во-первых, сам прошел эту школу, а во-вторых, три года руковожу муниципальным коллективом «Мир танца».

– Кстати, как живет «Мир танца»?
– Активно. Мы выступаем практически на всех площадках Омска, стали обладателями гран-при многих международных и всероссийских конкурсов. Об интенсивности нашей работы говорит шестое место по эффективности в рейтинге муниципальных учреждений культуры (а там больше пятидесяти фигурантов, и есть очень большие, например, коллективы ДК). Никогда не отказываемся, если нас приглашают принять участие в благотворительных мероприятиях. Недавно, к примеру, участвовали в благотворительном концерте по сбору средств для Даши Романовой, который организовывал фонд «Радуга», до этого выезжали в интернат для «особенных» деток, людей с ограниченными возможностями по здоровью, в госпиталь для ветеранов войн. «Мир танца» – это же не только хореографический коллектив, у нас есть прекрасная оперная вокалистка Евгения Гришаева, исполняющая наисложнейшие классические партии. Так что мы в своих выступлениях представляем полноценную концертную программу.

Сцена из балета «Идиот»

– К сожалению, академизм сего­дня не в тренде. Как вас встречают люди, которые, возможно, никогда не видели ни балета, ни оперы?
– Прекрасно встречают. Мы видим их улыбки, сияющие глаза… Я даже не побоюсь сказать, что на таких людей наши концерты оказывают оздоравливающий эффект. К тому же мы всегда стараемся приезжать с подарками, устраивать еще и небольшие сюрпризы.
Вы не представляете, сколько было счастья для ребятишек, когда мы приехали к ним с «фотобудкой» – они посмотрели концерт в исполнении профессионалов, сфотографировались с «живыми» артистами и тут же получили фотографии на память! Делать такие праздники нам помогают омские предприниматели: Александр Беляев (НПО «Мир»), Александр Снегирев (ООО «Манис»), Марина и Кирилл Хариби («Россювелирторг»), Сергей Калинин («Акция») и многие-многие другие. Низкий им поклон.

А по поводу академизма. Так сейчас почти везде засилье попсы, эстрады. Разве это хорошо? Мы ведь, как и в советское время, и районы Омской области посещаем. Так там некоторые жители действительно «вживую» первый раз видят балерин, слышат оперный вокал – и всегда у людей реакция положительная, после каждого выступления наши артисты слышат «Браво!». После концертов подходят, как диковинки трогают балетные костюмы, завороженно смотрят на пуанты… Так что, по-моему, это шаблон, что современным людям не интересна классика. Хотя, увы, нам приходится периодически сталкиваться с упреками в излишнем, якобы не нужном народу академизме. Даже в головах некоторых чиновников есть свои стереотипы.

– Что вы имеете в виду?
– На одном концерте, например, артисток балета «Мир танца» не пригласили на заключительный поклон, потому что, дескать, все другие коллективы там были в русских народных костюмах, а наши – в балетных платьях-шопеновках! Получается, Россия – это исключительно фольклор, а балет – это уже не Россия?! А ведь русский классический балет – это вершина мировой танцевальной культуры. Отдавая дань фольклору, хочется, чтобы мы не забывали, что именно в русском классическом балете корни тех хореографических шедевров, которые прославили Россию, и мы ими по праву гордимся. Фольклор – это лишь основа, свое­образная «закваска», а классический балет – средоточие всего, что есть в танце. Культурная деградация людей является по большей части следствием того, чем их «кормят» на телевидении, радио, концертах, отношением к классическому искусству тех, кто «наверху»!

– Давайте хотя бы в рамках этого интервью вернемся к классике, а именно – к балету «Идиот». Извините за банальность, но как вам работалось с Надеждой Калининой?
– Отвечу тоже неоригинально: тяжело, но интересно. Ее хореография неординарная, когда ты танцуешь в ее постановках, даже физически ощущаешь, что у тебя начали работать те группы мышц, которые обычно «отдыхают». И вот Надежда ставит артиста в крайне неудобную позу и при этом требует «нужное лицо»! (Смеется). Надя – настоящий профессионал, интересный постановщик, да и просто эмоциональный, общительный, неординарный человек. Но ее действительно далеко не все артисты любят, потому что она заставляет работать. Балет – это титанический труд, жертва ради высокого искусства. А Калинина требует всего и на пределе.

– В ее постановках подкупает не только хореография, но драматическое исполнение ролей.
– «Мне не нужно, чтобы вы вытанцовывали, главное – сыграйте драматически», – это одно из ее пожеланий артистам. А я, кстати, с удовольствием играю не только первые партии в балетах, но и маленькие комические роли в спектаклях. Например, в оперетте Имре Кальмана «Баядера» я играю официанта Жака, слова говорю, все как полагается (улыбается).

– Последний вопрос – финансовый. Кризис ощущаете?
– В этом смысле ощущаем себя как на хрустальных качелях: все хрупко и не­определенно. Вы представляете, сколько балерине при интенсивной концертной нагрузке нужно сценической обуви? Насколько сложно и дорого изготовить балетный костюм, ведь в городе единицы, кто может пошить их профессионально. Тут никакого бюджета не хватит. Спасают только меценаты. К примеру, Татьяна Анатольевна Вижевитова (фонд «Мечте навстречу») никогда не отказывает нам в помощи.

Беседовала Наталья Николаева

Фото: Диана Огородникова

«Бизнес-курс» №32 от 26.08.2015 г.